http://help-baby.org/blog/bolezn_alcgejmera/2013-11-22-686

Болезнь Альцгеймера диагностика, причины, классификация, симптомы, современные методы лечения.

Болезнь Альцгеймера диагностика, причины, классификация, симптомы, современные методы лечения

 Болезнь Альцгеймера - это «эпидемия XXI века», возникает в результате дегенерации нервных клеток (нейронов) в той части мозга, которая обрабатывает познавательную информацию. Симптомы обычно проявляются очень медленно, с годами ухудшаются и являются необратимыми. Небольшая забывчивость становится более ярко выраженной; ухудшается речь; становится все труднее делать повседневные дела: одеваться, умываться и есть. На заключительной стадии сильное затруднение процессов познания приводит к полной зависимости от помощников. В среднем больные умирают через десять лет после начала болезни, обычно от таких осложнений, как недостаточность питания или пневмония. Болезнью Альцгеймера болеют около 10 процентов людей старше 65 лет, более 10 процентов в возрасте от 75 до 85 и, по некоторым подсчетам, более 50 процентов тех, кому за 85 лет.

Знакомы ли Вам признаки этой болезни? Они приблизительно таковы. Человек, которого позже назовут больным, постепенно, но неумолимо теряет память, испытывает внезапно появившееся чувство неумения или утрачиваемого умения твердо стоять или даже сидеть, прямо и уверенно ходить. Поскольку в научно-медицинских кругах принято считать, что за память у человека ответственна та часть мозга, которая называется гиппокампом, эти круги распространяют глубоко ошибочное мнение, согласно которому этот аммонов рог («устаревшее» лет так на 50 название гиппокампа) ответствен и за появление и развитие болезни Альцгеймера.

Болезнь Альцгеймера - это особое состояние организма, присущее исключительно человеку. Именно организма, а не мозга, гиппокампа или кровеносных сосудов. Именно человека, потому что она обнаружена у человека на основе странных симптомов и еще потому, что, например, собака (кошка, бегемот, страус, севрюга и всякое другое животное) была бы признана бешеной немедленно после первого проявления непонятного поведения и уничтожена разумным человеком.

При болезни Альцгеймера происходят атрофические процессы в клетках головного мозга. Пациенты забывают текущие события, теряют ориентацию во времени и пространстве, нередко не могут вспомнить свое имя и домашний адрес. Их отличают полное отсутствие мотивировки поступков и патологическое стремление покинуть дом. Болезнь носит прогрессирующий характер: ее симптомы нарастают постепенно. Если вначале пациенты сохраняют критическое отношение к своему состоянию, то, по мере развития трофических процессов в коре головного мозга, их поведение становится нелепым, они утрачивают все бытовые навыки, их речь делается бессмысленной, а движения — некоординированными.

Симптомы

•    Усиливающаяся забывчивость и кратковременная потеря памяти.

•    Трудности при принятии решений.

•    Затруднение при рассуждении; трудности при выполнении математических операций или подсчете денег.

•    Уменьшение объема знаний о текущих событиях.

•    Взволнованность или депрессия, когда человек начинает осознавать существующие трудности и пугаться их.

•    Затруднения с языком, включая бессвязную речь, неспособность назвать знакомые предметы, длинные паузы для подбора нужных слов, повторение одних и тех же слов, фраз или вопросов.

•    Потеря способности общаться устно или писать и понимать написанное.

•    Бред, галлюцинации, паранойя.

•    Возбудимость и конфликтность.

•    Необычное спокойствие и уход от социальной жизни.

•    Блуждания или способность заблудиться в знакомых местах.

•    Недержание мочи и кала.    

•    Неадекватное социальное поведение, безразличие к окружающим.

•    Неспособность узнавать друзей и членов семьи.

•    Неспособность одеваться, есть, умываться или принимать ванну без посторонней помощи.

•    Затруднения при ходьбе и частые падения.

Классификация

Разнообразны не только вообще нейродегенеративные болезни. Как оказалось, болезнь Альцгеймера тоже не может быть описана односложно и однотипно: разновидностей болезни Альцгеймера немало, и они уже подверглись классификации.

Прежде всего, болезнь Альцгеймера может начинаться у не очень старых людей - до 60-летнего возраста («ранние проявления симптомов»),  и в более позднем возрасте - после 65 лет («поздние проявления симптомов»). По возрастному признаку болезнь классифицирована таким образом: с ранним началом и с поздним началом; имеется в виду начало клинических проявлений болезни. Случаи с ранним началом болезни уже строго отнесены к семейной, наследственного происхождения, форме; с поздним началом - к спорадической (неизвестного происхождения) форме. Семейная болезнь Альцгеймера связывается с мутацией в одном из генов, сцепленных с хромосамами 1, 14 или 21, но все эти мутации, вместе взятые, ответственны всего-то за 2-5% общего числа случаев болезни. В результате изменений в соответствующих генах под действием всевозможных и обычно неизученных факторов окружающей среды, иначе и для простоты называемых мутациями в генах, нарушаются биохимические реакции, повреждаются внутриклеточные компоненты, причем настолько сильно повреждаются, что в конечном итоге наступает гибель нервных клеток.

Для прижизненной диагностики болезни Альцгеймера международные экспертные группы (McKhann et al., 1984; Bourgeois, 1995; Gearing et al., 1995; Международная классификация болезни 10-го пересмотра) разработали следующие критерии:

1.    синдром деменции;

2.    множественный недостаток познавательных функций, в том числе расстройство памяти с ухудшением запоминания новой и/или воспроизведения ранее усвоенной информации, признаки хотя бы одного из следующих когнитивных нарушений: афазии (нарушение речевой функции), апраксии (нарушение способности к выполнению двигательной активности, несмотря на ненарушенные моторные функции); агнозии (невозможность

распознавать или идентифицировать объекты, несмотря на сохраненное сенсорное восприятие); нарушений собственно интеллектуальной деятельности, т.е. планирования и программирования деятельности, абстрагирования, установления причинно-следственных связей и др.;

3.    нарушение памяти и когнитивных функций таковы, что вызывают ослабление способности больного к социальной или профессиональной адаптации;

4.    постепенное малозаметное начало болезни и неуклонное прогрессирование нарушений когнитивных функций;

5.    клинический анализ указывает на то, что расстройства памяти и когнитивных функций не обусловлены другим заболеванием (например, церебрально-сосудистым заболеванием, болезнью Паркинсона или Пика, хореей Хантингтона, субдуральной гематомой, гидроцефалией, гипотиреозом, недостаточностью витамина В12 или фолиевой кислоты, гиперкальциемией, нейросифилисом,    ВИЧ-инфекцией,    органной недостаточностью, депрессией, шизофренией, умственной отсталостью) или интоксикацией.

При этом подразумевается одновременное наличие всех таких критериев, так что отсутствие любого из них ставит в тупик как врача-невролога, так и больного: никто с уверенностью не знает, происходит что-нибудь неприятное с этим больным или он умело разыгрывает из себя больного.

Хотя это заболевание пока неизлечимо, стала возможной, по теоретическим взглядам некоторых оптимистов-мечтателей (Нисензон, 2003), точная прижизненная диагностика, позволяющая раньше начать лечение  и замедлить развитие симптомов. Почему мечтателей? Да потому, что на сегодня, через 4 года после опубликования такой легенды новоявленного Нострадамуса, не только не появилась прижизненная диагностика, но даже видов на нее нет, и не прояснились подходы к ее разработке...

При возникновении предположения о болезни Альцгеймера по клиническим проявлениям могут быть рекомендованы более сложные, аппаратные проверки.

—    Магнитно-резонансное исследование позволяет получить изображение структур мозга и выявить характерные для болезни участки атрофии ткани.

—    Позитронно-эмиссионная томография позволяет увидеть, насколько активны метаболические процессы в разных отделах мозга. Исследования показывают, что при болезни Альцгеймера снижается метаболическая активность в определенных его участках.

—    Химический анализ спинномозговой жидкости выявляет характерное для болезни повышенное содержание определенных белков.

—    Генетический анализ может обнаружить или не обнаружить мутации в геноме, встречающиеся у части пациентов с болезнью Альцгеймера.

Главным фактором риска болезни Альцгеймера является возраст. После 65 лет вероятность заболевания удваивается через каждые пять лет. Вторым по значимости фактором риска следует, вероятно, признать принадлежность к женскому полу: в таблице 1 это отчетливо видно. Вообще, у людей с высшим образованием и интеллигентов (труд у которых - исключительно умственный) риск заболевания существенно ниже, чем у малообразованных и представителей населения, совсем недавно принадлежащих к классу рабочих и крестьян. Впрочем, последние едва ли доживают до возраста, когда эта болезнь может уже развиться, и этим, вероятно, определяется статистика.

БА поражает население планеты во много раз быстрее, чем СПИД, а по частоте смертельных исходов стоит на четвертом месте.

Что же это за болезнь, жестоко отнимающая у человека самое ценное, что даровано ему Богом — память; болезнь, с момента возникновения которой начинается длительный процесс прощания как с самим собой, так и с окружающим миром, болезнь, против которой человек абсолютно беспомощен? Непрерывный, день за днем продолжающийся регресс, безжалостно и беспощадно уподобляет взрослого человека неразумному младенцу, с невнятным лепетанием и с выражением неописуемого блаженства на лице припавшему к материнской груди.

Впервые эта болезнь была открыта в 1906 году немецким врачом по имени Алоис Альцгеймер, в честь которого и получила свое название. Она представляет собой тяжелое расстройство психики, приводящее к потере возможности разумно мыслить. В западной цивилизации, в результате активного изменения условий жизни, болезнь Альцгеймера, или болезнь старости, как ее еще называют, — четвертое по частоте заболевание. В последнее время демографическая структура индустриальных стран драматически изменилась. Развитие медицины  и фармацевтики, разработка новой медицинской техники (хирургической, диагностической, лабораторной, реабилитационной), наличие материалов по уходу за больными, технология пересадки органов, высокий уровень гигиены, здоровое питание, комфортабельные жилища, профилактические мероприятия, ликвидация эпидемий, социальная защищенность человека с раннего детства до глубокой старости — все это способствует росту населения пожилого и преклонного возраста. С 1972 года количество людей, достигших 95-летия, увеличилось на 25 %. Если в 1880 году на одного восьмидесятилетнего приходилось 99 молодых, то к 2030 году, предположительно, будет только 15.

Как мы видим, динамика роста численности старых людей ведет к уменьшению количества налогоплательщиков — части населения, производящей материальные ценности, на которой держатся устои всякой государственности, в том числе, и содержание стариков. Конечно, такая тенденция может быть компенсирована за счет интенсификации производительности труда, что в свою очередь ведет к повышению эксплуатации и замене человеческого труда новыми технологиями. Это влечет за собой дальнейшую безработицу и, как следствие, поляризацию общества и возникновение в нем трудно разрешимых антагонистических противоречий.

Причины

•    Данные показывают, что генетическая составляющая делает некоторых людей предрасположенными к болезни Альцгеймера, но тем не менее существует несколько определенных причин ее возникновения. Болезнь заключается в отмирании нейронов в центральной части коры головного мозга, особенно там, где происходит накопление новой информации и извлечение ее из памяти.

•    У людей с болезнью Дауна  болезнь Альцгеймера встречается в более раннем возрасте.

Диагностика

•    Никакие анализы и обследования, кроме аутопсии, не могут точно определить болезнь Альцгеймера. Диагноз ставят на основе истории болезни пациента (включая данные о членах семьи) и данных клинического обследования, включая изучение психического состояния. Основным критерием является постепенная потеря памяти и отсутствие познавательной способности. Должны быть выявлены другие заболевания, которые могут вызвать потерю памяти; их можно выявить, получив снимок мозга или с помощью различных лабораторных тестов, в частности:

•    Компьютерной томографии мозга, чтобы выявить раковую опухоль, субдуральную гематому (скопление крови), гидроцефалию (скопление цереброспинальной жидкости) или многочисленные небольшие инсульты   из-за сосудистой болезни.

•    Анализов крови для выявления дефицита витаминов, нарушений в эндокринной системе (таких как гипотиреоз), сифилиса, ВИЧ-инфекции и отравления тяжелыми металлами.

Существующие психиатрические классификационные системы (Международная классификация болезней) ICD-10 и DSM-IV (American Psychiatric Association, 1994) применимы при установлении диагноза БА в том случае, когда уже существуют веские основания в виде множественных когнитивных повреждений, ведущие к видимым значительным ущемлениям жизнедеятельности человека в повседневной жизни. Эти психопатологические образцы и психосоциальные пороговые критерии определяют так называемый синдром деменции.

Очевидно, между первыми клиническими признаками БА и достижением так называемого порога деменции лежит какой-то перманентный динамический процесс снижения когнитивных способностей.

Начинается это с легкой забывчивости и распространяется все больше на другие функциональные области, что находит, в конце концов, свое выражение в невозможности справиться с трудностями повседневной жизни на этом раннем этапе. Клиническая картина, которая еще не отражает всего комплекса симптомов и степени тяжести, соответствующей синдрому деменции. Деменция сегодня относится к нечетко определяемым категориям и более легких когнитивных повреждений, которые имеют место на этом этапе так называемой «мягкой деменцией».

Критерии ICD-10 и DSM-IV при установлении диагноза БА предполагают наличие объективно установленных многочисленных когнитивных нарушений, которые ведут к очевидному снижению уровня повседневного функционирования.

Обе классификационные системы рассматривают ухудшение памяти как главный синдром БА. Но они отличаются друг от друга, прежде всего, наличием признаков дополнительных когнитивных (познавательных) нарушений. В отличие от критериев теста ICD-10, в тесте DSM-IV считается достаточным наличие нарушений в разговорной речи, повседневной жизни и в процессе познания для доказательства наличия множественных когнитивных изменений.

Степень деменции может быть определена посредством оценки способности вести самостоятельную жизнь. В ее легкой степени самостоятельная деятельность хотя и ограничена, но независимость в повседневной жизни сохраняется. При деменции средней тяжести больной ограничен в своей самостоятельности и ему требуется посторонняя помощь в повседневной жизни. При тяжелой степени деменции самостоятельность полностью исключена, больной нуждается в постоянном уходе и наблюдении.

Оценка степени болезни является корректной лишь тогда, когда учтены способности и потенциал пациента, ибо возникновение и скорость распространения разрушения различных функций у каждого больного различна. Такая оценка является неотъемлемой и очень важной компонентой общего освидетельствования больного и представляет собой основу для программы лечения и рекомендаций родственникам.

При обследовании пациентов необходимо по возможности применять стандартные методы диагностики, чтобы иметь возможность сравнить результаты обследований различных пациентов. Только на основе таких сравнительных данных можно получить представление о скорости распространения симптомов и о вероятности успеха в лечении.

Эти тесты обобщают в стандартной форме всю информацию, которой необходимо владеть для определения диагноза.

Примером таких диагностических интервью является определение душевных заболеваний у пожилых людей или подробное интервью для диагностики БА и мультиинфарктной деменции.

Нейропсихологическое тестирование является наиболее дифференцированным методом диагностики. В основе некоторых тестов лежат нормативные данные для различных возрастных групп населения, так что результаты обследований любого пациента можно сравнить с данными той же возрастной группы, того же пола, уровня образования и т. д.

При этом универсального, затрагивающего все аспекты, теста не существует. Все имеющиеся тесты представляют собой компромиссное решение. При тяжелой степени функциональных нарушений у пациентов проведение психоневрологических тестов не представляется возможным.

Люди зрелого  возраста, страдающие незначительным ухудшением памяти и нарушением концентрации внимания, не попадающие в разряд больных БА, представляют, по сегодняшним данным науки, так называемую группу мягкого когнитивного снижения (MCI — Mild cognitive impairment), весьма гетерогенную по причинам возникновения и прогнозу.

У многих из них существует незначительная старческая забывчивость, которая не прогрессирует и не ведет к каким-либо серьезным ущемлениям и ограничениям в повседневной жизни. У значительной части можно подозревать наличие доклинической стадии БА, которая со скоростью 15 % в год ведет к деменции.

Разница между прогрессирующей и непрогрессирующей формой легких когнитивных нарушений может быть установлена только посредством регулярного периодического контроля.

Изолированные нарушения памяти (амнезия), речи (афазия), восприятия (агнозия) или организованной деятельности (апраксия) не являются характерными для деменции с когнитивными нарушениями. Тем не менее, существуют редкие первично-прогрессирующие формы расстройства речи, которые с течением времени могут привести к деменции.

У 10-20% пожилых пациентов с депрессивными фазами могут проявляться объективные когнитивные нарушения. Они затрагивают память, способность к концентрации внимания, скорость мышления. Степень выраженности таких дисфункций обычно незначительна, так что критерии диагностики синдрома деменции к ним практически неприменимы. Депрессивные пациенты обычно не имеют оценок ниже 24 баллов при проведении теста MMSE (Mini Mental State Examination).

Важным разграничивающим показателем между депрессией с когнитивными нарушениями и депрессией в начальной стадии деменции с сопровождающей депрессией является то, что депрессивные больные, как правило, самостоятельны в повседневной жизни, и у них нет нарушений речи.

Для установления диагноза определяющее значение имеет наблюдение за поведением пациента и, что особенно важно, объективное наблюдение, а не жалобы самого пациента, ибо депрессивные пациенты очень часто имеют тенденцию к переоценке их когнитивных трудностей, в то время как больные с деменцией не регистрируют их. Поэтому врачи долго не могли установить диагноз БА у моей жены, принимая симптомы болезни за проявление депрессии.

Идентификация БА как причины деменции базируется на признаках ее типичного протекания, а также на исключении возможных других причин деменции. Впрочем, техника, в частности позитронно-эмиссионная томография, позволяет повысить уровень надежности в постановке диагноза, например, за счет характерной локализации патологии в определенных областях мозга.

В настоящее время наиболее часто применяются три оперативных набора критериев для диагностики БА.

Для исследовательских работ на международном уровне утвердились диагностические критерии NINCDS-ADRDA. Они облегчают врачам возможность установить окончательный диагноз, учитывая все типичные и нетипичные симптомы протекания этого заболевания.

Примерно такие же критерии лежат в основе ICD-10, в отличие от DSM-IV.

Ни один из существующих технологических инструментов не позволяет установить окончательный диагноз без основательных клинических исследований. Единственным исключением являются генетические тесты, которые устанавливают вызывающие болезнь мутационные изменения. Они применяются лишь в ограниченных случаях, когда доминирующую роль в возникновении БА играет наследственность.

Аллель Е4 — аполипопротеина Е-гена на хромосоме 19 — является наравне с фактором позднего возраста важнейшим фактором риска БА. Но для установления диагноза наличие Allel Е4 не является определяющим фактором. Только выявление у пациента генов пресенилинов 1 и 2 или гена белка-предшественника амилоида имеет диагностическую ценность.

Изображение структур мозга посредством компьютерной томографии (КТ) или магнитно-резонансной томографии (МРТ) в рамках диагностики деменции служат в основном для выявления альтернативных заболеваний, таких как инфаркты мозга, кровоизлияния, опухоли, или препятствий на пути спинномозговой жидкости.

Применение фотонно-эмиссионной компьютерной томографии SPECT и РЕТ дает нужную информацию о топографии дисфункции нейронов в мозге. Электроэнцефалографические показатели менее эффективны для диагностики БА.

В соответствии с топографическим распространением нейро-дегенеративных процессов, атрофические изменения в ранних клинических стадиях болезни проявляются особенно четко в гиппокампе височных структурах мозга. Поэтому результаты замеров объема височных структур являются веским доказательством наличия болезни, но имеют диагностическую ценность только в сочетании с клиническими данными.

Для БА средней и тяжелой стадии является почти типичным расширение наружных (субарахноидальных) и внутренних (желудочных) пространств со спинномозговой жидкостью. Однако в начальной стадии болезни изменения структуры мозга могут соответствовать нормальным старческим изменениям. Поэтому для уточнения и подтверждения диагноза необходимо повторное обследование с интервалом 6-12 месяцев. Усиление атрофических изменений делают диагноз БА весьма вероятным.

Наука последних лет показала, что атрофия гиппокампа коррелирует со степенью когнитивных нарушений.

В более чем 70 % случаев клинический диагноз БА совпадает с результатами нейропатологических исследований. Наиболее высокую степень точности — от 80 до 90 % — дает применение критериев NINDS-ADRDA «Probable Alzheimer’s Disease» для «вероятной БА» («Probable Alzheimer’s Disease»). Такая высокая степень точности постановки клинического диагноза возможна только в специализированных центрах.

Когнитивные повреждения могут возникнуть и при нарушенной функции щитовидной железы. Гормональное тестирование позволяет уточнить или исключить диагноз БА.

А вот одно из сообщений американского журнала «American Journal of Geriatric Psychiatry».

Ученые Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе разработали новый метод доклинической диагностики БА, когда типичные изменения в мозге можно определить еще до симптоматического проявления происходящих нарушений. Пациентам целенаправленно вводят специальное радиоактивное вещество, которое оседает в пораженной болезнью области мозга. Посредством позитроно-эмиссионной томографии и с помощью маркеров определяется месторасположение радиоактивного вещества и, соответственно, зона поражения вещества головного мозга.

Год спустя после этого сообщения профессор Нехен дал интервью немецкому журналу «Bunte». На вопрос, помогают ли высокие технологии в диагностике БА, он ответил опять же категорически: «Нет. Конечно, можно современными способами (такими как КТ или МРТ, РЭТ и др.) получить впечатляющие изображения, на которых мозг выглядит как сито с большими отверстиями. Но это не первые признаки, а уже те, которые отражают более поздние стадии болезни». Основной же задачей современной медицины является диагностика разрушительного процесса еще до наступления первых клинических симптомов деменции. Сегодня пока установить ней-ропатологическую дегенерацию структур мозга возможно только в уже развитой стадии, когда появляются множественные когнитивные нарушения в повседневной жизни.

Наряду с ранним установлением диагноза, еще одной важной задачей врачей и специалистов является определение стадии болезни. Только так возможно наиболее рационально определить будущее пациента и выбрать оптимальное терапевтическое и физиотерапевтическое направление, которое должно быть взвешено с учетом многочисленных факторов повседневной жизни, а также жизненного потенциала самого пациента, установить приоритетный путь борьбы с болезнью с учетом возможной реабилитации и поддержания социальной интегрируемости больного в обществе.

Если дифференцировать протекание БА по степеням нарушения больными людьми самостоятельности в повседневной жизни на три стадии, то каждый отрезок будет равен примерно трем годам. Но процесс развития болезни сугубо индивидуален, и длительность стадий может быть различной.

Рассматривая каждую из трех стадий более подробно, следует отметить еще более детальное деление каждой стадии на фазы. Для того чтобы активно вмешаться в процесс болезни, затормозить или даже остановить ее распространение путем применения новых терапевтических возможностей, важно знать не только степень разрушения человеческой личности, но и сам механизм разрушения. Применяемый ныне арсенал предполагает применение не только фармакологических терапевтических средств, но включает в себя и физиотерапевтическое реабилитационное обслуживание пациентов, уход за больными.

Описанное здесь разнообразие методов, способов и приемов позволяет нам, не дожидаясь фатального конца, заглянуть в мир нейроновых взаимодействий, происходящих в нашем мозге при его поражении БА. Раньше разрезали, чтобы увидеть, — теперь видят, где надо резать.

Если раньше довольствовались распознаванием симптомов болезни, чтобы затем определить патологию, то теперь посредством щадящих методов определяют малейшую патологию с тем, чтобы отодвинуть возникновение заболевания.

Для медиков исключительно важен фактор времени, он раскрывает новые аспекты понимания симптомов протекания болезни, позволяет находить все больше терапевтических возможностей воздействия на болезнь, направленных на максимальное замедление ее развития.

Мы видим, как специалисты погружаются в необъятный мир противоречий, догадок, сомнений, колебаний, сложных сравнений, рискованных допущений, прежде чем вынести тяжелый приговор. Пострадавший ждет от них однозначного ответа, определяющего его будущее. Ошибка величиною в жизнь не должна быть допущена. Все другие причины, вызывающие нарушение когнитивных функций, должны быть внимательно взвешены и исключены.

Мы не так уж мало знаем о болезни, но положительный вердикт о наличии этого тяжелого недуга вызывает в нас и наших близких чувство ужаса и беспомощности.

Поэтому постоянные поиски новых методов простой и высокой степени точности выявления БА всегда являются актуальными.

В конце 1999 года американские ученые разработали так называемый семиминутный тест памяти, который с 90 % степенью вероятности отличает начинающийся процесс развития БА от нормальной забывчивости, соответствующей обычному старению.

В работе, опубликованной в журнале «Archives of Neurology», указывается, что тест был опробован в группе из 120 человек. Они должны были, например, отвечать на вопросы относительно общеизвестных дат или попытаться запечатлеть в своей памяти различные предметы.

«Для нормальных людей такие опросы не представляют никаких проблем. Напротив, пациенты с БА испытывают значительные затруднения», — сообщает американский психолог Поль Соломон.

Профессор Венского университета Петер Фишер из Института Больцмана (процессы старения) добавляет: «Уже сейчас существуют медикаменты, которые пациенты должны получить как можно раньше после установления диагноза БА. Еще более эффективные лекарства на подходе. Мы надеемся, что если все исследования по эффективности, переносимости, наличию побочных явлений и реакций будут успешно завершены, то в течение ближайших 4-5 лет мы получим медикаменты, которые остановят развитие БА. Для применения этих медикаментов очень важно своевременно диагностировать возникающие в мозге процессы аномального характера».

Другой профессор Венского университета, нейролог, президент общества Альцгеймера Петер Дель-Бьянко резюмирует: «Очень важно объяснить необходимость скорейшего визита к врачу при наличии прогрессирующей забывчивости. Причины ее могут быть простыми и банальными, не имеющими ничего общего с БА. Но, в случае положительного диагноза, раннее начало лечения тормозит развитие болезни, при этом качество жизни пациента не страдает. Поэтому нужно обращаться к врачу как можно раньше и не пытаться скрыть болезнь».

Часто люди сами ставят себе диагноз БА. Но, как показывает исследование, из 32 пожилых людей, которые жаловались на свою забывчивость, только один на самом деле имел проблемы. С другой стороны, люди, которые оценивают свою память как хорошую, при тестировании нередко показывают плохие результаты.

В рамках кампании, развернутой нейрологическим обществом, во многих средствах массовой информации был помещен рисунок, который помогает установить склонность к заболеванию БА.

Вот этот рисунок, чтобы каждый смог проконтролировать себя. Если на этом изображении вы определите менее 4 предметов, то вы страдаете нарушением восприятия.

Другой опубликованный тест также поможет ранней диагностике нарушений памяти.

Задача: Изобразить на часах время 11.15 со всеми стрелками и числами.

Заключение:

а)    если цифра 12 точно нанесена, это оценивается в 3 пункта;

б)    если точно нанесены все 12 чисел — 2 пункта;

в)    если на рисунке можно различить две стрелки — 2 пункта;

г)    если время действительно соответствует 11.15 — 2 пункта.

Теперь, суммируем все пункты вместе:

9 пунктов — Браво! Ваша память на высоте;

6-8 пунктов — вы забывчивы, но нет никаких причин для озабоченности;

менее 6 — можно предположить нарушения памяти, следует обратиться к врачу.

Сложные обследования приведут к более точному и однозначному вынесению диагноза.

В начале 2002 года группа ученых Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе под руководством Джорджа Баррио сообщила в специальном журнале «American Journal of Geriatric Psychiatry» о создании теста, который помогает выявить болезнь уже в начальной стадии.

Новый тест функционирует относительно просто: пациентам вводится вещество, содержащее молекулы FDNNP, которое делает видимыми характерные изменения мозга в ходе позитронно-эмиссионной томографии.

Уже упомянутый нами немецкий ученый профессор Курц из психиатрической клиники Мюнхенского технического университета давно занимается проблемами раннего выявления и диагностики БА.

В 2000 году на мировом конгрессе БА в Вашингтоне им были представлены некоторые сообщения.

В одном из них говорилось о том, что состав крови пациентов, находящихся в начальной стадии БА, а также в стадиях, предшествующих возникновению болезни, отличается некоторыми показателями от состава крови здоровых людей. При БА показатели содержания β-амилоида в сыворотке крови значительно завышены. Возможно, такой анализ крови поможет ранней диагностике болезни.

До последнего времени определение концентрации Р-амилоида было возможно только в ликворе, т. е. посредством спинномозговой пункции. Новый метод позволяет установить отклонения путем простого анализа крови. Правда, это предположение должно еще найти подтверждение в работах других исследовательских групп.

Профессор Курц также сообщил об изменениях концентрации Р-амилоида, а также ТАУ-протеина в ликворе больных БА. Так, например, была замерена концентрация содержания этих белков у группы пациентов, имеющих легкие когнитивные изменения, которые со значительной степенью риска могут перейти в БА.

У пациентов, впоследствии заболевших БА, уже при первых обследованиях было обнаружено сниженное содержание β-амилоида и увеличение концентрации ТАУ-протеина, в отличие от пациентов, у которых не наблюдалось ухудшения состояния.

Одновременно с помощью РЕТ был произведен анализ функциональных и структурных изображений мозга участников обследованной группы.

У 90 % лиц, у которых позднее развилась БА, при первом же РЕТ-исследовании наблюдалось снижение обмена глюкозы в области височных и теменных долей мозга.

Пациенты, у которых впоследствии не наблюдалось ухудшения состояния, значительно реже имели такие изменения.

И тем не менее, уже цитируемый нами профессор Нехен в начале 2003 года предсказывал: «Анализы крови и спинно-мозговой жидкости могут дать определенную информацию, доказать же наличие болезни этими исследованиями нельзя».

Но оптимисты продолжают действовать, и их результаты дают повод для надежды, что скоро станет возможным еще раньше определять момент начала БА. Среди пациентов с легкими когнитивными нарушениями можно будет выявить тех, кто может впоследствии с высокой вероятностью заболеть. Регулярно обследуя пациента, удастся своевременно подключить терапию, растянув, тем самым, процесс развития болезни и отодвинув наступление средней и тяжелой ее стадии, что в свою очередь даст возможность рационально использовать жизненный потенциал будущего больного.

Фазы

От БА не защищен никто. Это не болезнь особых групп или кланов общества. Она встречается во всех общественных и социальных слоях. От нее не может спасти и Нобелевская премия, хотя высокий интеллект позволяет долго скрывать этот недуг.

Скрытая фаза развития болезни продолжается внешне бессимптомно в течение 20—30 лет, до тех пор, пока все резервы синаптических соединений и компенсаторные возможности мозга не будут исчерпаны.

Не все участки мозга в равной степени подвержены разрушительной болезни. К наиболее ранимым в первую очередь следует отнести:

♦    лимбическую систему мозга;

♦    гиппокамп, ответственный за кратковременную и долговременную память, обучение;

♦    миндалевидное ядро мозга, ответственное, кроме всего прочего, за эмоции и память;

♦    энториальные образования — главный переключатель, соединяющий мышление и восприятие;

♦    большие полушария мозга — неокортекс, содержащий 80 % всей массы мозга и включающий:

—    височные доли, ответственные также за память, речь, ориентацию во времени;

—    теменные доли, ответственные за моторику, пространственную ориентацию, счет, смысловое воображение;

—    лежащие между ними пограничные области — ассоциативный мозг, ответственный за соединение воспоминаний и эмоций;

—    лобные доли, ответственные за социальное поведение, выражение чувств, модуляцию речи;

—    затылочные доли, ответственные, кроме всего прочего, за зрение.    

Развитие БА начинается за десятилетия до появления ее первых симптомов и поражает организм незаметно, подкрадываясь для нанесения главного удара по когнитивным структурам головного мозга.

Мы также говорили, что болезнь до своего фатального конца проходит три стадии разрушения работы вышеназванных систем вплоть до полного распада их функций. Каждая из стадий, в свою очередь, подразделяется на фазы.

Попытаемся представить себе фазы развития болезни, с учетом распространения паталогических изменений в мозге и нарастания дефицита функций головного мозга.

Фаза 1 — это возрастная норма по Райсбергу.

Фаза 2

Образование нейрофибриллярных клубков в гиппокампе и в миндалевидном ядре мозга ведет к незначительным нарушениям памяти.

Фаза 3

Возникновение амилоидных бляшек и недостаток нейротрансмиттеров в ассоциативном мозге препятствует нормальному протеканию мыслительных процессов, таких как:

♦    определение последовательности;

♦    определение взаимосвязи явлений при решении проблем;

♦    снижение продуктивности, ведущее к депрессиям;

♦    стремление овладеть ситуацией с помощью попыток скрыть дефицит мышления (например, посредством отговорок — «это не я, это другие...»);

♦    попытка избежать выполнения задач, решение которых представляется пациентом сложным (например, они начинают ходить пешком вместо езды на транспорте);

♦    снижение уровня активности (нежелание действовать наряду с действительной неспособностью).

Требующая внимания и особого прилежания профессиональная активность все еще сохраняется, хотя уже наблюдаются случаи перебоев в нормальной деятельности. Сохраняется способность заниматься различного вида хобби, требующего внимания, но начатое так и не доводится до конца.

Фаза 4

Распространение альцгеймеровской патологии (бляшки в височных областях мозга, нейрофибриллярные клубки в гиппокампе и миндалевидном ядре) ведут к тому, что потеря памяти развивается настолько, что непосредственная реализация желаний, сами желания, а также недавно реализованные действия быстро забываются (повреждение кратковременной памяти). Прерывается поток воображения и переживания, возникает прерывистость восприятия (аналогия, как при помехах на ТВ — не изображение, а только скачущие волны).

Вследствие дефицитарности мышления прерывистость впечатлений не может быть компенсирована логическими построениями — из-за чего ситуации воспринимаются не полностью или неправильно интерпретируются.

Все увеличивающиеся проблемы с мышлением (распространение бляшек в ассоциативных зонах мозга) ведут к тому, что реализация даже ближайших планов становится невозможной.

Свои собственные намерения не могут быть доведены до конца в смысле соблюдения последовательности, что ведет к многочисленно повторяемым попыткам для достижения цели (например, непрерывное надевание трусов или носков до 8 пар).

Непрерывность в повторении противоположных задач (надевание и раздевание, упаковывание и распаковывание).

Искажается восприятие окружающего. Повседневные ситуации, например движение на улицах, посещение магазинов, наличие толпы людей и т. д., вызывает реакцию паники, агрессию, депрессию, постоянное чувство опасности и беспомощности. Как следствие, срабатывают простые механизмы защиты — больной непрерывно прячет деньги, ценные вещи, ключи, очки, зубные протезы в необычных местах.

Больной все больше зависит от посторонней помощи (непрерывное следование), постоянно перекладывает и ищет предметы, многократно проверяет и контролирует свои действия (например, закрыта ли дверь), многократно повторяет вопросы. Ответ на вопрос удовлетворяет больного только на короткое время.

Лицо, ухаживающее за пациентом, становится спасительным якорем и лоцманом среди урагана беспомощности.

Фаза 5

В течение трех-четырех (редко больше) лет, вследствие недостатка ацетилхолина и распространенной гибели нейронов память и мышление разрушаются настолько, что больной нуждается в постоянной помощи в повседневной жизни — при гигиеническом уходе, посещении туалета, одевании и раздевании.

Значительно нарушается чувственное восприятие. Сохраняются центральные характеристики личности — защита интимной сферы, чувство стыда, стремление к независимости — хотя и регрессирующее, — выражающееся в отклонении помощи в интимных процедурах.

С дегенерацией и гибелью нейронов в теменно-затылочных областях мозга связано нарушение ориентации даже в знакомой местности; в височных долях — дезориентация во времени, нарушение ритма дня и ночи и, соответственно, сна; в лобно-височных —

нарушение речи, трудности в поиске и подборе слов, обозначении предметов. Теряется свободное владение речью, язык становится непонятным, уменьшается словарный запас, резко снижается информативность содержания сказанного и понимание чужой речи.

Больной теряет нить мысли в разговоре, забывает начало предложения. Остаются неоконченными и фрагменты фраз. Провалы памяти больше не могут быть компенсированы логическим мышлением, хотя предпринимаются попытки сохранить общее впечатление благополучия. И, в конце концов, наступает период полной немоты или сохраняются только фрагменты речи и отдельные звуки.

Фаза 6

Вследствие распространенной гибели нейронов и синапсов, недостатка ацетилхолина и других трансмиттеров грубо разрушаются запасы знаний и приобретенных в течение жизни навыков.

Вследствие этого воспоминания затухают настолько, что теряется значение слов, предложений, назначение предметов, пропадает представление о собственной личности.

Полностью забывается прошлое: профессия, важные этапы личной жизни и жизни семьи, необратимо теряются понятия семейных взаимоотношений. Дети, родители, юность, детство — все это тонет в волнах беспамятства.

Больной перестает замечать собственную несостоятельность, неправильно воспринимает окружение, становится жертвой постоянных несуществующих ситуаций — преследования, ограбления, присутствия якобы чужих людей в квартире. Близкие люди оцениваются как чужие, и присутствие их интерпретируется неправильно. Окружающие и знакомые предметы начинают утрачивать свое назначение. Искажаются представления об окружении. Возникают галлюцинации — представления о пожаре, наводнении, об окружающей и подступающей темноте. Следствие этого — паника и не знающая границ агрессивность.

Фаза 7

Примерно через 7—10 лет наступает полная беспомощность и зависимость от ухаживающего персонала.

Дальнейшая дегенерация височных областей вызывает практически полную потерю речи, а дальнейшее повреждение лобной части мозга обусловливает появление дефектов двигательного аппарата:

♦    пропадает способность ходить;

♦    появляется инконтиненция (невозможность контролировать мочеиспускание  и стул);

♦    пропадает способность владеть собственным телом (тело заваливается в стороны, голова падает на грудь в сидячем положении, наподобие мешка).

И подводит черту под человеческой жизнью отказ глотательного рефлекса. Прием пищи «отвергается» больным, возможно, как последний самостоятельный акт проявления своего желания. Затем следует полная биологическая гибель.

Вследствие ослабления иммунной системы человек погибает чаще всего от воспаления легких.

Так уходит из жизни жизнь, потерпевшая поражение в безуспешной и безнадежной борьбе со злым недугом, стратегический арсенал средств которого значительно превосходит все, что предоставила сегодняшняя цивилизация человеческому разуму для своей защиты.

Конечно, процесс разрушения человеческой личности БА, описание которого умещается в несколько страниц, идет сначала бессимптомно и медленно. Затем он набирает скорость и после накопительного периода в 30 лет в течение интенсивной изнурительной борьбы, не оставляя больному никаких шансов, довершает свой крестовый поход в течение сравнительно короткого периода в 10-14 лет.

При этом можно, с одной стороны, представить себе все ресурсы биологического человеческого потенциала, брошенные на эту длительную и изнурительную борьбу. С другой стороны, разрушительную долговременную стратегию болезни, которая систематически на всех уровнях человеческой жизни — биологическом, психологическом и интелелектуально-индивидуальном — наносит поражение и, наконец, одерживает победу над капитулирующей личностью.

Можно посмотреть на это и с третьей стороны. Сколько препятствий возводит болезнь в общении человека с окружающей средой! Сколько нейробиологических трюков, биохимических ловушек выстраивается на пути информационного сигнала от внешних раздражителей, мешая ему достигнуть целевых рецепторов, снижая его силу, направляя по ложному пути. И, в конце концов, делает для него непроходимыми ответственные за определенные

процессы жизнедеятельности области головного мозга, забетонировав их от всех раздражителей внешнего мира.

Все модели мышления и памяти — лежит ли в их основе взаимодействие кратковременной и долговременной памяти, включение и выключение которой возможно синхронизируется какой-то, пока мистической молекулой, или же ассоциативные сравнения, механизм отзыва которых регулируется своеобразной мозговой батарейкой, — все они основаны на синаптическом принципе передачи сигнала через нервные клеточные окончания.

У позвоночных животных и человека головной мозг, вместе со спинным мозгом, составляет центральную нервную систему, которая является сверхупорядоченной, управляемой системой. Эта система воспринимает, анализирует и координирует поступающую из окружающей среды афферентную информацию, производит расчеты и передает ее, посредством нейронных раздражителей, исполнительным органам.

Таким образом, мозг является центром ассоциативной деятельности, где собраны и накоплены данные о деятельности характерных черт нашей личности, связанных, в первую очередь, с памятью — способностью познавать, узнавать, учиться, воспринимать. В мозге же формируются личностные качества человека и связанные с этим интуитивность, инстинктивность, интеллект, характер, самолюбие, сознательность и т. д.

Мы уже знаем, что БА, вызывая разрушения мозговых структур, нарушает, прежде всего, информационные потоки, несущие сигналы из окружающего мира. Развитие этой болезни, как мы видим из изучения стадий и фаз ее стратегической концепции, вызывает не только разрушение интеллектуальных характеристик человека, но и деградацию его как личности, нарушая основы поведения и самооценки.

Буквально у вас на глазах любимый, близкий, умудренный жизнью человек, жесты и поступки которого вы могли еще недавно предугадать и оценить, приобретает вид взрослого младенца, беспомощного и безмолвного, безучастного и безличностного, потерявшего собственное «я», в частности, и индивидуальность вообще.

Разработанные методики, тесты и опыты, позволяющие определить уровень развития личности или, наоборот, ее ущемленность, — остаются невостребованными. Ибо личность настолько деформирована болезнью, что к ней невозможно применить среднестатистические выкладки, полученные в результате многочисленных экспериментов, так как все показатели уровня человеческого мышления, которые возможно оценить известными методиками, полностью утрачены.

Но в этом как раз и состоит особая притягательность явления для множества ученых: в возможности наблюдать быстро прогрессирующее поражение человеческого интеллекта без появления физических отклонений, которые не поддаются традиционным методам контроля, что поражает и удивляет не только специалистов. Каждому, соприкасающемуся с этой болезнью, страшно однажды осознать, что, например, муж, который ходит, поет, танцует, не узнает свою жену и детей. В виде БА природа предоставила нам в пользование, взамен традиционных технических средств, новую модель, своеобразную призму времени, через которую мы видим жизнь в ином, непривычном для нас свете. Сквозь нее нам по-другому открываются вехи нашей жизни, становятся понятнее ее подъемы и падения. Атак как болезнь неудержимо ведет к смерти, то принуждает нас задумываться над ее смыслом, познавать смерть так, как в нормальном состоянии человеку не свойственно. Что обычно происходит в один короткий миг, растягивается на годы. Это мучительнее, чем можно себе представить. Но, возможно, в том и состоит главная составляющая этой болезни, которая постоянно напоминает нам, зачем и почему человеческая жизнь хранит в себе такую необычную тайну. БА — это лучший оптический прибор, который помогает нам увидеть в мельчайших деталях, что означает потеря близкого человека.

Лечение

•    Значительное улучшение для пациентов на ранней и средней стадии болезни приносят донепезил («Арицепт»), галантамин («Реминил») и ривастигмин («Экселон»), которые являются ингибиторами фермента ацетилхолийестеразы. Побочные эффекты от приема лекарств  могут включать тошноту и потерю аппетита.

•    Бессонница, депрессия, агрессия и другие психологические проявления могут лечиться с помощью различных медикаментов.

•    Основная ответственность за человека с болезнью Альцгеймера ложится на того, кто оказывает ему первую помощь. Поддерживающие консультации, дневной уход, приходящие сиделки и возможно стационарное лечение могут помочь облегчить уход за больным.

• Если у вас иногда наблюдается забывчивость, например, вы кладете ключи от машины, не на то место, это не должно волновать вас. Однако проконсультируйтесь у врача, если вы или член вашей семьи начинаете проявлять более явные признаки проблем с памятью, теряетесь в знакомых местах, теряете способность вести повседневную деятельность или чувствуете изменения в характере.

Медикаменты

Запас знаний и научного потенциала в области БА (уровень их сравним с исследованиями раковых заболеваний 50-х годов прошлого столетия) позволяют ученым не уподобляться алхимикам средневековья, а, как часто и происходит в медицине, добиваться определенных успехов в лечении симптомов болезни, не зная причин ее появления. Так, существует целый ряд препаратов для успешного лечения БА хотя бы в начальной ее стадии, задерживающих на какое-то время развитие симптомов болезни.

Уже в 70-е годы прошлого столетия было известно, что больные БА обладают дефицитом нейротрансмиттера вещества — ацетилхолина, служащего в мозге переносчиком информационного сигнала между нервными окончаниями клеток. При передаче информации эти молекулы перепрыгивают через синаптическую щель и принимаются рецепторами следующей нервной клетки.

У больных БА уже в ранней стадии установлен недостаток ацетилхолина. Именно на этом самом чувствительном месте БА и начинает свое «победоносное» шествие — функции нервных клеток стягиваются, слипаются и сморщиваются; синапсы нарушаются, производство ацетилхолина уменьшается. И та малость, которая от него остается, разрушается под воздействием энзима «холинэстеразы».

Один американский врач в поисках медикамента для помощи больным с БА натолкнулся на химическое вещество, замедляющее биохимические процессы и допущенное органами здравоохранения для использования в процессах производства продуктов питания — так называемый ингибитор холинэстеразы. Это вещество тормозит действие энзима холинэстеразы, разрушающего ацетилхолин.

В одном исключительно смелом эксперименте ученый давал это вещество больным с БА, тем самым уменьшая его распад в организме, и наблюдал, как его пациенты снова начали играть в гольф. Когда «Американское общество больных болезнью Альцгеймера» узнало об этом, оно стало оказывать давление на американские власти, в частности органы здравоохранения. После различных переговоров правительство в свою очередь оказало нажим на фармацевтические фирмы, с тем чтобы последние улучшили рецептурные составляющие продуктов и в качестве медикамента начали их выпуск на рынок.

В результате усилий многих ученых в разных странах были разработаны медикаменты, предотвращающие описанный нами процесс разрушения ацетилхолина. Действие их основано на увеличении числа митохондрий и активизации синапсов, которые при начальных стадиях болезни еще не разрушены, а только опустошены, потому что никакие информационные сигналы не транспортируются через них.

Первым российским препаратом, официально разрешенным для лечения БА, был «Амиридин», допущенный к применению в 1990 году. Амиридин обладает новым типом фармакологической активности, в основе которой лежит комбинация в биологически выгодной пропорции двух молекулярных эффектов: избирательной блокады калиевых каналов возбудимой мембраны и ингибирования ацетилхолинэстеразы.

Как утверждают русские медики, до появления амиридина в России не было препаратов, способных улучшить состояние больных БА и приостановить фатальность прогрессирования патологических симптомов.

И уже позже, в 1993 году, д ля лечения БА в США был разрешен «такрин», препарат со сходным механизмом действия.

Применение «такрина» в США показало, что этот медикамент, содержащий ингибитор холинэстеразы, повышает качество жизни у больных БА не только в начальной, но и в продвинутой стадии болезни. Люди, ухаживающие за больными, отмечают, что пациенты после приема лекарств становятся более самостоятельными, внимательными, нормально воспринимают обслуживающий персонал и редко впадают в панику.

Первые пациенты в Германии, начавшие принимать эти медикаменты на ранней стадии болезни, пользуются ими уже на протяжении десяти лет. В результате лечения к больным вернулось чувство юмора, их глаза снова обрели блеск, они могут вновь разговаривать по телефону.

Еще одним препаратом для лечения болезни Альцгеймера и ряда других заболеваний является оригинальный препарат «Церебролизин» (Австрия, фирма Ebewe). Предполагается, что благодаря наличию синергичных эффектов он защищает нейроны головного мозга от повреждений в результате ишемий, гипоксий, травм, воздействий свободных радикалов и т. д.

«Такрин», в свою очередь, заменили аналогичные препараты донепецил, ривастигмин, которые под торговыми марками «Арицепт» (США) и «Экселон» (Швейцария), «Реминил» (Италия) сейчас широко применяются в лечении БА как более эффективные и лучше переносимые организмом.

Для ривастигмина влияние дозировки на скорость когнитивного разрушения проверялось на 180 пациентах в течение 130 недель. Эксперименты показали, что те из пациентов, у которых средняя дневная доза медикамента составляла выше 6 мг, в среднем за год ухудшали показатели в соответствии со шкалой ADAS-cog на 4,5 пункта в сравнении с 8,2 пункта у пациентов, принимающих дозировку медикамента < 6 мг.

Многие новые данные показывают, что, несмотря на то, что блокаторы холинестеразы допущены для лечения начальной и умеренной стадий БА, они даже в поздних тяжелых стадиях болезни приносят эффект, о котором доктор Рави Ананд сообщил на одном из конгрессов. Например, «Такрин» вызывает в средних стадиях развития БА более эффективное улучшение когнитивного процесса, чем в легких стадиях. Пациенты, находящиеся на умеренной стадии развития болезни, при применении «плацебо», в течение 6 месяцев ухудшили свое состояние до 6 ADAS-cog пунктов, принимавшие же 6—12 мг ривастигмина улучшили свои показатели на целых два пункта.

Ривастигмин имеет не только симптоматический эффект, но и замедляет развитие болезни и может улучшать поведение больных.

Пациенты с быстрым ухудшением когнитивных показателей и те, которые находятся на продвинутых стадиях болезни, позитивно реагируют на лечение ривастигмином. Чем больше доза, которую пациент может принять без появления побочных явлений, тем выше эффект лечения.

Интересны испытания, проведенные с ривастигмином, известным на русском фармацевтическом рынке как «Экселон», российскими учеными. Исследование проводилось на 30 пациентах (7 мужчин и 23 женщины) с различными клиническими формами БА на стадиях начальной и умеренной деменции. Средний возраст этих пациентов колебался в пределах 50—88 лет. Общая продолжительность лечения составила 26 недель, а стоимость лечения одного пациента — 1200 $ в год. Эффективность терапии в цифрах получилась следующей: положительный эффект был достигнут у 27 больных (90 %), при этом у 15 больных (50 %) улучшения были значительными или умеренно выраженными, а у 12 больных (40 %) — минимальным. У 3 больных (10 %) изменений в состоянии не установлено.

В результате приема этих медикаментов улучшалось состояние пациентов — поведение больных становилось более организованным, поступки мотивированными и целенаправленными, повышалась их двигательная активность. Они снова чувствуют себя лучше в домашних условиях, снова легче находят нужные слова для выражения своих мыслей и переживаний. Повышается концентрация, пропадают депрессии и упадок сил, а также уменьшается склонность к суициду.

Кроме улучшения качества повседневной жизни, эти медикаменты способствуют тому, что резко отодвигается необходимость помещения в стационар и сокращается во времени пребывание таких пациентов в специальных клиниках. Медикаменты продлевают не продолжительность жизни, а, что очень важно, ее полноценный период.

Три четверти больных БА, которым подходят эти медикаменты, переносят их хорошо. Конечно, могут возникать осложнения со стороны желудочно-кишечного тракта, но, изменяя алгоритм приема лекарств, можно свести к минимуму эти побочные явления. Например, если дневную дозу разделить на две — утреннюю и вечернюю. Для многих пациентов достаточна вообще только половинная дозировка. Значительно падает потребность в приеме антидепрессантов и успокаивающих средств. Однако подбор терапевтической дозы должен осуществляться под наблюдением врача.

Явное улучшение памяти и ориентировки во времени наблюдались у 7 больных (23,3 %).

Достоверное улучшение запоминания 10 слов к окончанию 12-й недели терапии по сравнению с исходным уровнем отмечено как в общей группе включенных в исследование больных, так и у больных с мягкой деменцией.

Таблица

Оценка по тесту шкалы ADAS-cog «Запоминание слов»

Группа больных Оценка	С мягкой деменцией	С умеренной деменцией	Общая группа
0 день	5,5 ± 0,7	6,8 ±1,0	6,3 ±1,1
12 недель	4,9 ±1,0	6,6 ±1,4	6,0 ± 1,5
26 недель	4,8 ± 0,9	6,8 ±1,3	6,0 ±1,6

К окончанию терапии отмечено также улучшение способности называть предметы и пальцы рук (табл. 4), однако статистически достоверное улучшение показателя получено только в группе больных с мягкой деменцией.

Таблица

Оценка по тесту шкалы ADAS-cog «Называние предметов и пальцев рук»

Группа больных Оценка	С мягкой деменцией	С умеренной деменцией	Общая группа
Одень	1,4 ± 1,2	4,8 ±2,8	3,2 ±2,7
12 недель	0,8 ±1,0	4,2 ±3,0	2,6 ±2,8
26 недель	0,7 ±1,1	4,1 ±3,1	2,5 ±2,8

На основании проведенных исследований отмечаются также и факты появления нежелательных явлений.

Таблица

Количество нежелательных явлений

Период терапии	Количество Н/Я	Дозы	Число больных с Н/Я
1 -я неделя	3	3 мг/сут	1
3-4 недели	10	6 мг/сут	10
5-6 недели	13	9 мг/суг	10
7-8 недели	4	12 мг/сут	2
12-я неделя	3
21-я неделя	1

Таблица

Характеристика нежелательных явлений

Период титрования	Основной курс
Тошнота	Брадикардия (1)
Слабость	Тошнота и рвота (2)
Рвота
Неприятные ощущения в эпигастрии
Головная боль
Повышение АД
Мышечные судороги

В 1991 году в Австрии был испытан и разрешен к применению препарат «Нивалин» (Галантамин), который впоследствии, в 2000 году, был замещен на рынке бельгийским «Реминилом». Австрийская фармацевтическая фирма «Санокемиа», которая является дочерней фирмой американского фармацевтического концерна «Джонсон и Джонсон», получила и в Америке разрешение на производство и продажу этого антиальцгеймеровского препарата.

«Санокемиа» поставляет для производства «Реминила» главный действующий компонент галантамин, эксклюзивный патент на промышленный синтез которого действует до 2014 года. Выпуск галантамина, производимого из подснежников, еще совсем недавно составлял 20 % всего оборота. В 2002 году эта цифра поднялась до 60 %. Вскоре «Санокемиа» перешагнет миллиардную планку продажи и вдвое увеличит рынок сбыта препаратов для лечения БА. Такое резкое увеличение, кроме всего прочего, объясняется тем, что государственная больничная страховая компания США впервые принимает на себя расходы по терапии 4 млн БА-пациентов.

Новые результаты представили ученые, работающие с медикаментом «Мемантин» — веществом, действующим на так называемые NMDA-рецепторы, участвующие в передаче нервных сигналов, и тем самым замедляющим развитие БА умеренной и тяжелой стадиях деменции.

Профессор психиатрии, директор Научно-исследовательского института старения и заболеваний мозга Нью-Йоркского университета Бэрри Рейсберг (тот самый, который разработал теорию ретрогенеза) и доктор Стивен Феррис провели шестимесячные наблюдения за 252 добровольными пациентами с умеренно-тяжелой и тяжелой деменцией с параллельным двойным слепым контролем.

«Эта работа была для нас очень увлекательной по всем направлениям, и мы выполнили ее с большой долей мужества, — резюмирует Бэрри Рейсберг. — И не потому, что это исследование, вероятно, было первым, принесшим нам научные и практические данные для лечения тяжелобольных пациентов. Наши работы показали, что применение антагонистов NMDA-рецепторов (рецептор 1Я-метил-с1-аспартата), участвующих в процессе памяти и предотвращающих дегенерацию нейронов, было не напрасным».

Рейсберг и его сотрудники пошли не по традиционному пути лечения средней и тяжелой стадии БА с помощью ацетилхолинэстеразы — ингибитора, который поднимает уровень ацетилхолина. Они искали вещество, действующее на NMDA-рецепторы. Разработка и применение такого препарата оказались возможными благодаря детальному изучению механизмов действия NMDA-рецепторов, с которыми тесно связано производство «глицина» (тормозящего вещества) и «глютамата» (возбуждающего вещества), участвующих в передаче сигналов от клетки к клетке, управляя потоками ионов кальция в нервных клетках.

Поступает слишком много Са++ в нейроны — последние отмирают, что, вероятно, является решающим этапом в развитии болезни. Веществом, при определенном специфическом стечении обстоятельств перекрывающим канал для поступления ионов Са++, оказался мемантин, который блокирует возбуждающее действие глютамата.

Вход в канал клетки, словно щетина, закрывает ион Mg++. При прохождении сигнала или импульса через синапс, концентрация глютамата возрастает от 0,6 мМо1 до 1,0 мМо1 и снимает блок ионом Mg++ NMDA-рецептора, вследствие чего Са++ без задержек проникает в клеточный ионный канал, обеспечивая дальнейшее прохождение сигнала. Но, если, как в случае БА, глютаматные рецепторы повреждены, концентрация глютамата повышается и Са++ проникает внутрь клетки неограниченно, что ведет к постепенной ее гибели. В системе передачи сигнала возникают своеобразный «шум», «помехи», и сигналы и импульсы, обеспечивающие процессы запоминания, обучения и памяти, становятся неслышными.

В отличие от иона Mg++, мемантин блокирует ионный канал и при повышенном содержании глютамата. Он препятствует непрерывному прохождению в него ионов Са++, снижая уровень помех и вновь восстанавливая различимость и усвоение сигналов.

В течение 28 недель продолжался эксперимент, в котором приняли участие 252 пациента, из которых 97 (77 %) проходили терапию мемантином, а 84 пациента (67 %) — «плацебо»-терапию.

Было установлено, что после шести месяцев лечения, как в группе «плацебо», так и в группе, использующей для лечения мемантин, развитие болезни не было приостановлено. Но, тем не менее, скорость развития болезни при применении мемантина, по сравнению с «плацебо»-группой, была сокращена в два раза. То есть при шестимесячном применении медикамента развитие болезни задерживалось на три месяца, со всеми проявлениями ее симптомов, причем интенсивность ухода за больными значительно сокращалась, что очень важно само по себе, учитывая средний возраст больных — 76 лет.

По совокупности критериев повседневной жизни оценка поведения и познавательных функций больных) специалистами клиники было установлено положительное влияния мемантина только у пациентов, полностью завершивших курс лечения.

В тестах на когнитивное функционирование каких-либо заметных результатов установлено не было. Если применять строгий анализ с использованием трех критериев эффективности лечения (2 теста на поведение и 1 познавательный тест), то в группе, принимающей мемантин было установлено улучшение в 11 % случаев, а в «плацебо»-группе — лишь в 6 % случаев.

При «средней» значимости анализа — 2 из 3 критериев эффективности мемантина положительны — было зарегистрировано улучшение состояния в 29 % случаев (10 % в плацебо-группе). Такую разницу результатов можно характеризовать как значительную, учитывая тяжесть критериев БА.

Улучшения определенных объективных характеристик поведения больного создают значительный психологический эффект у его окружения. Это порождает надежду задержать болезнь в ее агрессивном развитии и сохранить для больного и для окружения радость хотя бы короткого, возможно даже иллюзорного, возвращения из темного мира призраков и галлюцинаций.

Следует отметить хорошую переносимость мемантина и отсутствие серьезных побочных эффектов. Только в трех случаях были обнаружены изменения, превышающие 10 % отметку. Состояние возбуждения у больных, принимающих мемантин, наблюдались значительно реже, чем у «плацебо»-пациентов.

Действие мемантина было установлено сравнительно давно, но для лечения БА применение этого препарата было допущено на общеевропейский рынок только в мае 2002 года.

В Германии мемантин под названием «Акатинол» уже почти 20 лет широко примененяется при лечении нарушений мозговой деятельности легкой и средней тяжести.В России он был зарегистрирован под тем же названием в 1994 г.

Благодаря большому количеству новых данных датская фирма «X. Лудбек» получила разрешение на применение на европейском рынке мемантина под торговыми названиями «Эбикса» и «Мерц Аксура» как первых и единственных средств лечения при средней и тяжелой стадий БА.

Доктор Билл Тайс, заместитель председателя научного и медицинского отдела американской ассоциации БА, подводит итог: «Мы очень рады, что результаты современных научных поисков ведут к открытию новых медикаментов для лечения больных, страдающих БА, хотя на сегодняшний день нет эффективного лечения для больных в тяжелой стадии болезни».

Моя жена принимает мемантин уже третий год по рекомендации профессора Дель-Бьянко.

Оптимальная доза приема мемантина составляет 20 мг в день. Начинать прием медикамента следует постепенно, по следующему графику:

1-я неделя: утром 1/₂ таблетки;

2-я    неделя: утром 1/₂ таблетки + вечером 1/₂ таблетки;

3-я    неделя: утром 1 таблетка + вечером 1/₂ таблетки;

4-я    неделя: утром 1 таблетка + вечером 1 таблетка.

Учитывая незначительное побочное действие мемантина — головокружения, головную боль, утомляемость, галлюцинации — этот медикамент может быть оценен значительно эффективнее, чем блокаторы холинэстеразы. Попытка лечения этим препаратом может быть оправдана из-за отсутствия лучших медикаментов.

«Мы не смогли повернуть вспять процесс развития болезни. Но наша работа показала, что клиническое развитие болезни мы можем задержать примерно на шесть месяцев, — объясняет Рейсберг и добавляет: — Кроме всего, мемантин показал себя как надежный и хорошо переносимый медикамент для пациентов в продвинутой стадии болезни».

Все приведенные выше медикаменты действуют на появляющиеся и быстро распространяющиеся симптомы болезни и могут замедлять на год и больше их прогрессирование. Но эти успехи одновременно вызывают крушения надежд и разочарования, потому что медикаменты ни на один день не останавливают развитие самой болезни, они лишь борются с симптомами и на ранней стадии — замедляют их развитие.

Но, несмотря на относительно небольшие клинические успехи, спрос на эти медикаменты огромен и непрерывно растет вместе с ростом числа заболевших.

Новые стратегии борьбы

Одновременно со стратегией вакцинации предпринимаются попытки вводить пациентам античастицы непосредственно в пораженную область. Апробируются такие медикаменты, которые блокируют энзимы, необходимые для создания амилоидных отложений и бляшек, непосредственно в пораженную область.

И еще одно направление разрабатывают и исследуют ученые — улучшение процессов мышления посредством инъекций, например глюкозосодержащих препаратов, хотя перенос действия механизмов различных процессов с животных на людей необходимо допускать с известной долей осторожности. Знания об этих экспериментах позволяют расширить арсенал уже имеющихся средств для борьбы с тяжелыми недугами.

Американские ученые Поль Голд и Еван Макнэй в экспериментах, проведенных на крысах, установили, что сахар в крови является своего рода горючим мозга. При напряженном процессе мышления значительно понижается уровень глюкозы в активных областях мозга, что тормозит процесс мышления. Голд и Макнэй посылают крыс через лабиринт, в конце которого устанавливается влекущая к себе пищевая приманка. При напряженном мышлении )ыфыс в клетках мозга, которые ответственны за ориентацию, уровень глюкозы падал в среднем на 30 %, в то время как в других клетках он оставался на прежнем уровне.

При более внимательном анализе было установлено, что молодые крысы расходуют только 12 % глюкозы и быстро восстанавливают свои ресурсы, а старые теряли 48 % и только через полчаса смогли нормализовать ее уровень. Если при этом старым крысам сделать инъекцию глюкозы, то их способность к ориентации снова повышается.

Комментируя это явление, профессор Голд замечает: «Как мы знаем, глюкоза улучшает способность к обучению и запоминанию, а также к воспроизводству и извлечению из памяти необходимого материала не только у животных, но и у людей. Это означает, что мы должны очень внимательно подходить к вопросу — чем и с каким интервалом мы кормим детей». О потребностях пожилых людей лучше вообще молчать... Но мы молчать не будем — поговорим об этом позднее.

Человеческий мозг является активным потребителем и другого носителя энергии — кислорода. Ученые Марк Минтун из Вашингтонского университета и Роб Турнер из Лондонского университета определили, что мозг человека удовлетворяет повышенную потребность в кислороде не только за счет крови, но и за счет еще не известных до сих пор резервных источников. При испытаниях участники должны были решать легкие задачи сначала при нормальных условиях, а затем при уменьшенном содержании кислорода в воздухе, соответствующем 4500-метровой высоте в горах.

В «горных условиях» ученые ожидали усиленного притока крови, но ничего подобного не произошло. Тем самым подтверждается предположение о том, что мозг должен иметь какие-то кислородные резервы, к которым клетки мозга могут обращаться в экстренном случае. Совсем иначе у крыс: они расходуют свои резервы очень быстро. Минтун полагает: «Очевидно, они могут лучше распоряжаться своими небольшими ресурсами». Может быть, в решении этой загадки лежит еще одна возможность поучиться у животных рационально использовать заложенный в нас природой потенциал.

Следующим важным этапом борьбы с БА является поиск способа доставки медикамента в поврежденные области мозга. И здесь ученые весьма оптимистичны. Они считают, что вскоре можно ожидать очень хороших результатов в этом направлении, и видят перспективу на успех в одном из методов, о котором сообщила группа ученых, состоящая из американских и израильских специалистов. Они применяли метод ингаляции летучих веществ с лекарствами непосредственно в мозг. Успехи не заставили себя ждать.

Был разработан специальный аэрозоль, ингаляция которого через дыхательные пути непосредственно в мозг позволяет специальному веществу, находящемуся в нем, стимулировать рост нервных клеток и их окончаний, взаимодействовать между собой, улучшать связь этих клеток друг с другом — т. е. повышать фактор роста нервной ткани.

Этот аэрозоль вместе с лекарственными веществами минует на своем пути в мозг больного препятствующие проникновению нервных сигналов амилоидные отложения и достигает пунктов на значения. А именно там находятся «ассамблеи» клеток, ответственных за реализацию различных функций нашего организма, в том числе памяти.

Именно с учетом применения таких разработок ученые в настоящее время концентрируют свою борьбу с БА в трех направлениях:

1.    Разработка методик и средств, облегчающих раннюю диагностику БА.

2.    Разработка веществ, которые улучшают рост нервных окончаний и самих нейронов, тем самым компенсируя потерю клеток в участках мозга, пораженных болезнью и амилоидными отложениями, препятствующими нормальному прохождению сигналов.

3.    Разработка щадящих терапевтических методов доставки лекарственных препаратов в пораженные части мозга. Например, ингаляция аэрозольных веществ, т. е. замена сложной генетической технологии более простой, которая может быть внедрена уже сейчас. Внедрение же генотехнологии (например, метода трансплантации и имплантации стволовых клеток вместо клеток, разрушенных амилоидом) можно ожидать лишь через 5—10 лет.

Профилактика

•    Способы профилактики болезни Альцгеймера неизвестны.

Каковы перспективы?

А никаких...

Спасения от этой болезни пока нет: она неизлечима. За полгода, иногда за пять-восемь лет, в зависимости от квалификации медицинского персонала (чем выше квалификация, тем скорее врач определит поражение этой неразгаданной болезнью), пациенты, пораженные болезнью Альцгеймера, доводят себя до такого состояния, что не помнят о только что сказанных ими или им словах, не могут даже повернуться в постели и дойти до водопроводного крана или туалета и не понимают, зачем туда идти. Наконец человек, уже ничего не соображая и не воспринимая, тихо умирает без каких-либо мучений, а родственники и другие окружавшие его люди безжалостно и удовлетворенно вздыхают: более тяжкой участи, чем ухаживание за абсолютно беспомощным, слабоумным и заведомо умирающим, они не ожидали испытать...

Болезнь Альцгеймера невозможно установить: пока нет надежной и объективной прижизненной диагностики. Существующие методы ранней диагностики являются чисто клиническими и скорее вероятностными, чем определенными, коль основываются на испытании умственных способностей пациентов. Тот, кто испытывает такие способности у больного, несомненно, более квалифицирован в медицинской части, чем сам больной, но все-таки он принадлежит к роду человеческому, субъективен и склонен к неверным суждениям, а иногда и сам недостаточно образован, правдив, умен и здоров. Диагноз может быть подтвержден только после вскрытия по уменьшенному объему мозга, атрофии мозга в некоторых его отделах, наличию сенильных (то есть старческих) бляшек, видных только под сильным микроскопом, причем вероятность клинической диагностики подтверждается посмертно только в 85% случаев. Некоторые полагают, что точность клинической диагностики болезни Альцгеймера достигает 90-95%, но это, скорее всего, результат малой статистической выборки либо простое пожелание авторов.

Болезнь Альцгеймера невозможно предсказать и предупредить: несмотря на усилия огромной армии исследователей и медицинских работников во всех уголках мира в изучении особенностей этого заболевания, до сих пор не до конца выяснены молекулярные механизмы, вовлекаемые в патогенез. Без знания теоретических основ патогенеза едва ли можно рассчитывать на разработку эффективных методов профилактики, диагностики и лечения.

Болезнь Альцгеймера в цифрах

Как уже сказано, слабоумие, или деменция, является одной из характерных черт болезни Альцгеймера. Непотребно говорить, что деменция - причина болезни Альцгеймера, или что болезнь Альцгеймера - причина деменции, как делают некоторые авторы, приписывающие себе безмерную гениальность и потому не придающие стилистике какого-либо значения. Деменция - это то же самое, что и болезнь Альцгеймера, но только частично, лишь одна из многих черт болезни. И, напротив, деменция возникает не только при болезни Альцгеймера; она свойственна также некоторым другим нейродегенеративным заболеваниям — таким, как болезни Паркинсона, Хантингтона, Рейе, синдром Дауна, эпилепсия, амиотропический боковой склероз, болезнь Баттена, атаксия Фридрейха. Однако ведущей по количеству больных с деменцией уверенно признается все-таки болезнь Альцгеймера: в литературе ей приписывается до 70% случаев среди всех имеющихся больных с разными формами деменции, тогда как болезни кровеносных сосудов (инсульты,   атеросклероз) находятся на втором в процентном отношении месте, а болезнь Паркинсона, - на третьем месте среди всех случаев деменции.

Болезнь Альцгеймера - 4-я по значимости ведущая причина смерти в развитых странах; ее «опережают» только болезни сердца, рак и инсульт. По различным оценкам, на медицинское и различные виды социального обслуживания пациентов с болезнью Альцгеймера в США ежегодно затрачивается от 40 до 78 миллиардов долларов.

Болезнь Альцгеймера неизлечима. Она ведет к смерти в среднем через 8 лет после провозглашения клинического диагноза, последние три из которых обычно проводятся в лечебном учреждении. С тех пор как лавры первенства советской медицинской науки отвергнуты вместе со своей Родиной самими советскими людьми последнего поколения и не очень откровенными врагами народа из прежних поколений, все сравнения в медицинской статистике производятся по отношению к североамериканскому уровню. Так вот в США болезнь Альцгеймера -причина номер один помещения человека в больницу. Кроме потери памяти, альцгеймеровские пациенты выказывают резкие личностные изменения, дезориентацию, ослабление физической координации и неспособность обслуживать себя. На конечной стадии жертвы болезни прикованы к постели, теряют контроль за мочеиспусканием и испражнениями, переносят приступы эпилепсии. Смерть обычно приходит из-за пневмонии или инфекции мочеиспускательного канала.

Стоит ли изучать эту болезнь? Много ли пользы от такого изучения? Часто ли встречается болезнь? Один из известных авторам ученых, Заслуженный деятель науки, как-то сказал в пренебрежительном тоне (в присутствии одного из авторов): «какой-то непонятной и экзотической болезни посвящается целая программа Академии наук...». Подтекст был таким: а вот на исследование молекулярного механизма действия «бальзама Мухина» денег не дождешься... Действительно, где-то 10-15% средств в Программе РАН «Фундаментальные науки - медицине» были предназначены для финансирования исследований по нейродегенеративным болезням. Но ни академики, ни финансисты, ни тем более ученые-исполнители не относились к таким исследованиям настолько безразлично или даже враждебно, как тот отдельно взятый ученый, «заслуженный».

По оценке специалистов Национального института старения США болезнь Альцгеймера занимает 4-е место среди причин смерти населения США, как и во всем мире, а общая численность таких больных составляет около 4 млн. человек. По ожиданиям интернет-газеты Medical News и Американского общества Альцгеймера в ноябре 2006 года, к 2050 году число больных в США увеличится до 16 миллионов, а в Европе и Америке общее их количество утроится, так что все более актуальной становится необходимость разработки терапии или превентивных мероприятий.

Сходны данные российской статистики (Гаврилова, 1999). Проведенные в Научном центре психического здоровья РАМН эпидемиологические исследования показали, что 4.5% московского населения в возрасте 60 лет и старше, или приблизительно 70 тысяч человек, страдают болезнью Альцгеймера (Калын и Гаврилова, 1997). Если экстраполировать эту статистику на всю Россию, несложно подсчитать, что общая численность людей старших возрастов с болезнью Альцгеймера близка к 1.5 миллиона человек (Гаврилова, 1999).

В настоящее время не существует ни определенных прижизненных средств и способов для диагностики, ни эффективного лечения, так что каждый пациент с болезнью Альцгеймера обречен на умирание.

Удручающая картина. И она утверждает: болезнь не только надо изучать, чтобы попытаться найти противоядие либо облегчить участь уже заболевших, но ее, судя по приведенным численным данным, нельзя не изучать - аморально.

Таблица. Распространенность болезни Альцгеймера в Европе (на 100 обследованных лиц соответствующего возраста) в зависимости от пола, возраста и тяжести (стадии) деменции.

Стадия деменции	Возраст
	60-69	70-79	80-89	90 и старше
Мягкая деменция	0-0.8	3.8-2.8	2.4- 11.3	0-14.3
Умеренная и тяжелая  деменция	0-0.2	1.9-1.4	4.7- 8.7	0-14.3
Всего	0-1.0	5.7-4.2	7.1-20.0	0-28.6

Первые числа относятся к лицам мужского пола, вторые - к женщинам.

Показательны данные статистики по распространенности болезни Альцгеймера в Европе. В табл. приведены средние по Европейскому сообществу результаты медицинского обследования лиц в возрасте от 60 до 90 лет и превышающем 90 лет. Указано относительное число больных (в процентах) в каждой возрастной группе населения, или количество больных на каждую сотню обследованных лиц. В возрастной группе 60-69 лет общее число пациентов с болезнью Альцгеймера состоит из (суммируем все, что в первом столбце) 1 человека. Среди них нет мужчин, а женщины поражены болезнью, укладывающейся в понятие «мягкая деменция» (0.8 человека на 100 обследованных, или в среднем одна женщина больная среди 125 обследованных), «умеренная и тяжелая деменция» (0.2%, или одна женщина на 500 обследованных женщин в возрасте 60-69 лет). В возрастной группе 70-79 лет уже много мужчин -5.7 человека на 100 обследованных. Но в возрастной группе 80-89 лет женщины снова «уверенно побеждают» мужчин в соревновании за первенство по количеству больных, а в возрасте после 90 лет мужчин  уже вовсе не оказывается. Из таких данных следует еще два странных и удивительных вывода: 1) принадлежность к женскому полу - фактор риска болезни Альцгеймера, 2) почти треть всех женщин в этом возрасте находятся в состоянии деменции (и дополнительно напрашивающийся вывод: мужчины, как правило, не доживают до 90-летнего возраста).

По мере увеличения продолжительности жизни частота поражения людей болезнью Альцгеймера неуклонно возрастает, и сегодня именно это заболевание становится преобладающим в большом разнообразии нейродегенеративных болезней: заболеваемость достигла 1 : 1000 (один больной на каждую тысячу небольных). Для сравнения скажем, что, например, «экзотическая» болезнь Крейтцфельдта-Якоба встречается у людей в тысячу раз реже, со средней частотой один случай на миллион жителей мира в год, а такое «частое» явление, как гибель населения в России в результате автокатастроф или отравления спиртными напитками - всего-то с частотой 8-17 человек на миллион.

Интересно, что, если пересчитать статистические данные другим способом, мы получим существенно иной и еще более удручающий цифровой материал. Так, при населении США в 300 миллионов человек и общей численности лиц, страдающих болезнью Альцгеймера, в 4.5 миллиона, частота этого заболевания составит 4.5 : 300 = 1 : 67 (а не 1 : 1000!). Аналогична «пересмотренная» картина для России: при населении в 140 миллионов человек во всей России и расчетном количестве лиц, страдающих болезнью Альцгеймера, в 1.5 миллиона частота заболевания составляет 1.5 : 140 = 1 : 107, и при населении Москвы 10 миллионов и числе пациентов с болезнью Альцгеймера в 70 тыс человек — 0.07 : 10 = 1 : 143. Либо приведенная выше статистика (1 : 1000) устарела, либо кто-то хочет показать эту статистику «лучшей» со своей точки зрения, пренебрегая истиной.

Пропорция стареющих людей среди населения каждой страны постоянно растет, и распространенность и частота болезни Альцгеймера тоже увеличиваются с возрастом. В Европе, по данным литературы 1990-х годов, распространенность болезни Альцгеймера составляла 0.3% среди 60-69-летних лиц, 3.2% для возрастов 70-79 лет и 10.8% для возрастов 80-89 лет. По другим, более современным данным, заболеваемость растет экспоненциально с возрастом: от 2.5 человек на каждую тысячу населения в возрасте 65-69 лет до 46.1 на тысячу населения в возрасте 85-89 лет. Период выживания несчастных стариков после начала болезни Альцгеймера, а точнее после проявления первых клинических симптомов (по предположению симптомов именно этой болезни), длится от 5 до 12 лет. Если же клиническое наблюдение малодоступно или попросту отстало от современного уровня по научно-медицинским причинам, больной прекращает свое существование в этом мире много скорее и вне зависимости от того, атеист он, член правящей партии или произошел не от обезьяны.

Суммарная годовая стоимость обслуживания индивидуума с болезнью Альцгеймера, включая прямые и косвенные расходы, в среднем среди пациентов в США составляет 77447 долларов. Такая сумма следует из научно-публицистических данных. Наш же перерасчет по данным, опубликованным в статистической литературе и приведенным выше, опять иной: 78 миллиардов долларов на 4.5 миллиона больных дает только- 17333 доллара на одного человека. В Великобритании, по данным 2000 года, общая сумма официальных затрат на пациентов с болезнью Альцгеймера оценена от 7.06 до 14.93 миллиарда фунтов стерлингов, на инсульты - 3.2 миллиарда, болезни сердца - 4.05 миллиарда, рак - 1.6 миллиарда. Куда более интересно отношение этого же государства к поиску причин болезней: расходы на научные исследования по болезни Альцгеймера в 2 раза меньше расходов на исследования по инсульту, в 10 раз - по сердечным болезням и в 30 раз - по раку. Как видно из этого распределения финансов, если в мире до сих пор не научились уверенно справляться с такими монстрами, как рак, инсульты и инфаркты миокарда, не следует рассчитывать на скорую победу над болезнью Альцгеймера.

Не маловероятно, а абсолютно невероятно, чтобы совпадала финансовая статистика в разных странах; в России, с исключительно мошенническими настроениями во всей массе населения и во всей правящей в 1992-2007 годах элите, скорее всего, не насобирается и трех десятков рублей (эквивалент одного доллара США) для обеспечения медицинской помощью среднестатистического пациента с болезнью Альцгеймера в течение года. В Уганде и на островах Кука, возможно, об этой болезни даже не знают, и расходов на нее попросту нет...

Довольно высокая частота встречаемости болезни Альцгеймера, длительное течение заболевания и большие экономические затраты на лечение и уход за больными, требующими пожизненного помещения в учреждения для психических больных, привели к формированию взгляда на эту болезнь как на «эпидемию XXI века» и ее признанию одной из главных проблем, стоящих перед медициной сегодня.

Итак, болезнь Альцгеймера непредсказуема, неизлечима, смертельна, разорительна и, судя по темпам совершенствования защиты от нее, вечна.

В конце XIX столетия, когда немецкий канцлер Бисмарк ввел свою систему социального страхования, согласно которой право на пенсию получают те, кому исполнилось 65 лет, только 5 % работающих доживали до этого возраста. Сегодня само собой разумеющимся считается доработать до пенсии в полном здравии. Начиная с 1927 года в Германии каждые десять лет продолжительность жизни увеличивалась на четыре года. Большинство женщин в этой стране в XXI веке будут доживать до 80 лет, а средняя продолжительность жизни мужчин составит 76 лет.

БА в раннем возрасте встречается довольно редко. Обычно она проявляется в 50, реже в 30. До 65 лет подобное заболевание поражает одного человека из 1000, после 65 лет — трех из ста, а по достижении 80 лет это количество увеличивается до 10—15 человек.

Существует понятие «деменция» (слабоумие), означающее нарушение мозговой деятельности. Под ним подразумевают различные болезни, связанные с нарушением функций мозга, в том числе и процессов памяти. Если принять во внимание все заболевания, попадающие под вышеназванное понятие, то численность больных значительно возрастает. Так, среди людей старше 65 лет деменция встречается у шести человек из 100, а старше 80 лет — уже у 20 из 100. Было установлено также, что риск заболеть демен-цией у людей от 65 до 85 лет увеличивается вдвое каждые 5 лет.

В Англии примерно 400 тыс. человек больны БА, плюс 300 тыс. больных с другими формами расстройств памяти и деменцией. Их число постоянно растет.

По прогнозам, опубликованным в австрийской печати, в течение следующих 50 лет число больных БА возрастет втрое. Увеличение численности больных может создать большие общественные и экономические проблемы. Ответственность за это несут не какие-нибудь таинственные эпидемии, а резко скакнувшая вверх продолжительность жизни европейцев.

Эксперты предупреждают: риск заболеть БА у 60-летнего человека составляет 1 %, а у 85-летнего — 30—50 %.

В 1992 году Институт социальной медицины Венского университета подсчитал: в 2050 году в Австрии будет 120 тыс. пациентов с БА, тогда как в 1990 году их было только 48 тыс. Согласно другому прогнозу, цифра 120 тыс. с БА будет достигнута в Австрии уже к 2020 году. Но удручающая реальность превзошла все ожидания: в 2006 году число больных с БА достигло 200 тыс. человек. Как мы видим, скорость распространения болезни превосходит самые пессимистические прогнозы.

Причины столь неутешительных фактов таковы: в Европейском союзе в 2025 году одна треть населения будет старше 60 лет, четверть этой доли — старше 80. Болезнь идет рука об руку со старостью. Так, в 2000 году в Европе она поразила приблизительно 4 млн человек, а в 2002 году уже 5 млн. Только в одной Германии в.2000 году заболеваниями, связанными с потерей памяти, страдало около 1 млн людей. Из них число пациентов с БА пациентов составляло примерно 800 тыс., в то время как 10 лет назад их было лишь 300 тыс.

В России численность населения страны в целом уменьшается, а количество стариков, по сравнению с молодым населением, наоборот, увеличивается. Мужчины уходят на пенсию в 60 лет, женщины — в 55 лет. В европейских странах пенсионный возраст выше в среднем на 5—7 лет из-за более высокой продолжительности жизни. В последнее время многие ученые, учитывая успехи генетики, предсказывают продление жизни др 150—200 лет посредством создания банков органов, выращенных благодаря клонированию. В таком случае, пенсионный возраст поднимется до 80 лет.

В 1997 году в российской печати появилась статья «Тайна вечной молодости». Ее автор, М. Азаров, приводит примеры из Библии и литературных памятников Древнего Китая, в которых говорится о долголетии, достигнутом аскезой или иным специфическим образом жизни, позволявшим людям доживать до 147 и 370 лет.

В то же время, некоторые ученые считают, что уже семидесятилетие является тем достаточным пределом, при котором нередко умственное развитие человека соответствует развитию семилетнего ребенка со всеми вытекающими отсюда последствиями. Шанс встретить 70-летие — привилегия, которую подарила нам цивилизация. Средняя продолжительность жизни в Древнем Египте была 22,5 года, в Древнем Риме — 24 года, в средневековой Европе — 31 год, в Европе XIX века —37,7 лет.

По другим оценкам, биологически здоровая человеческая жизнь продолжается 40-50 лет, до возможного появления последних детей или первых внуков. Далее, выполнив и завершив функцию продолжателя рода, человек больше не нужен природе. И все дополнительные ресурсы, полученные от нее, можно рассматривать как инструменты выживания.

Кривая смертности

Страховой статистик по имени Беньямин Гомпертц заметил в 1825 году, что статистика смертности имеет некоторые особенности. Возрастная кривая смертности имела форму элегантного «U». Риск умереть при рождении был очень высок, потом значительно уменьшался на первом году жизни и еще более к возрасту полового созревания. С этого времени смертность еще более резко падала, вплоть до достижения зрелого возраста. Из этого следовал вывод — чем дальше от рождения, тем меньше вероятность умереть. Гомпертц считал, что он открыл теорию смертности, по законам которой протекает жизнь и наступает смерть.

В последующие два столетия биологи и генетики, исследуя законы эволюции и популяций, глубже проникли в смысл толкования смерти — точнее, в ее бессмысленность, ибо смерть не планируема. В коде жизни не запрограммирован взрыв. Смерть не несет в себе эволюционной задачи освободить место для будущих поколений. Смерть не призвана исправлять ошибки развития индивидуума, которые могут быть переданы будущим поколениям.

Смерть также не несет в себе ответственности за оптимальное распределение имеющихся ресурсов, с целью выживания максимального числа индивидуумов. Нет, смерть — это нежелательный, но неизбежный побочный продукт жизни, как зола и пепел — это побочные продукты огня. Фундаментальный смысл жизни — это репродукция себе подобных, адаптация и завоевание жизненного пространства с целью долгосрочного существования. Процесс адаптации происходит при помощи естественного варьирования генов, их оптимальной комбинации для существующих условий. Это является гарантией для наиболее длительного выживания.

Не существует никакой причины тому, что генетические варианты должны нести в себе «спираль смерти». Но случилось так, что все первичные образования, которые определяют развитие любого организма, способного к репродукции, имеют очень чувствительную и легко ранимую структуру. Разрушение начинается уже с процесса репродукции.

Закон смертности говорит, что любой живой организм имеет своим приоритетом репродукцию за счет продолжительности жизни. Если организм пережил мучительный процесс рождения, он получает хороший шанс достигнуть возраста половой зрелости. После этого вновь силы разрушения превалируют над силами жизни.

Генетики называют отрезок жизни, следующий за репродуктивной фазой, «генетическими отбросами», так как каждое изменение генов в этот период не участвует в дальнейшем процессе естественного отбора. Ген, ответственный за низкий рост человека, может влиять как негативно, так и позитивно на выживаемость и репродуктивность. Но ген, благодаря которому волосы женщины начинают седеть только после 70 лет, уже передан по наследству ее детям, несмотря на его бесполезность.

С. Джей Ольшанский из Чикагского университета вместе со своими коллегами открыл нечто новое в законе смертности: медицина в состоянии его изменить. Они исследовали смертность среди мышей, собак и людей, умерших естественно. Исследователи смогли повторить «и»-схему Гомпертца и открыли генетический план смертности, который они назвали «печатью смерти». У человека эта печать может быть поставлена в возрасте 83 лет. Это значит, что, если избежать всех опасностей, грозящих человеческому организму извне, он умрет в возрасте приблизительно 83 лет.

Ученые были поражены тем фактом, насколько «кривая смертности» человека отличалась от нее же у животных. Это говорит о том, что современная медицина не только снижает неблагоприятность внешних воздействий на организм, но и изменяет внутренние ритмы. «Печать смерти у человека можно изменить, — утверждает Ольшанский, — несмотря на то, что до сих пор она казалась неизменной».

На базе невероятных достижений медицины в борьбе с такими болезнями, как рак, сердечные заболевания и др., человек живет сегодня дольше, чем это предусмотрено природой. Мы переживаем нашу собственную «печать смерти», живя «искусственной жизнью», как ее называют эпидемиологи. С помощью нашего разума и наших рук мы обеспечиваем себе «мягкую подушку» на протяжении всей жизни.

Но если остановиться в неумолимом и неуемном беге по жизни и задуматься, то можно с удивлением осознать, что средства, обеспечивающие нашу жизнедеятельность, постепенно теряют свое значение по сравнению с теми открытиями, которые мы совершаем на этом пути. Отец американского абстракционизма Ральф Эмерсон пишет: «Записные книжки человека ослабляют его память, библиотеки перегружают дух... Вопрос, не отягощают ли машины человеческую жизнь больше, чем улучшают, делая все более утонченными наши способности? Мы лишь расходуем нашу энергию и силу первозданной добродетели».

Чем меньше мы используем резервы собственного мозга, тем слабее он становится. Процесс этот неизбежен. Не исключено, что в недалеком будущем даже мозг здоровых людей подвергнется злому недугу — БА, потому что мы в нашем технологическом мире с бесконечными компьютерными системами получаем немедленный доступ к готовым знаниям; для нас и за нас машины перенимают нашу практическую способность мыслить. Да, мы значительно увеличиваем производительность работ, применяя механизацию и автоматизацию, заменяем ручной труд бытовой техникой, автомобилями, стиральными машинами, лишая себя движений и мостя удобную дорогу, ведущую к дивану и далее — к запрограммированному ящику ТВ. Мы полнеем, подвергаем себя ожирению и лености. Вспомогательные средства, которые делает нашу жизнь легче, чище, увеличивают ее продолжительность, управляя нашей памятью, снижают потенциал нашего мозга, уровень его ментальной деятельности, вызывают его оскудение. Может, в этом кроется секрет нашего удивления жизни и цивилизации, которое переходит в разочарование и отчаяние?

Мы вышли за рамки и границы, предусмотренные для нас эволюцией. Эта отвоеванная у природы часть жизни, наряду со всеми присущими ей удовольствиями, грозит стать для нас настоящим испытанием за счет неизвестных в прежние времена страданий, одним из которых является БА.

Этим страданиям мы подвергаем не только себя, но и своих детей. На основании анализа работы с 206 пациентами, которые страдали неизлечимыми болезнями мозга, ученые технического университета Мюнхена пришли к заключению, что дети, зачатые старым отцом, независимо от возраста матери, рискуют в будущем заболеть БА. Особенно сильно подвержены этому риску дети, родившиеся у отца старше 36 лет.

«Этот факт сейчас впервые научно подтвержден, — объясняет биолог Лapc Бертрам. — Качество спермы падает одновременно с процессом старения, хотя однозначные причинные взаимосвязи с БА мы установить не можем». Это же подтверждают публикации британского научного журнала «New Scientist».

Но, тем не менее, медицина прибегает к более и более изощренным средствам в стремлении расширить и закрепить отвоеванные рамки и границы.

В последнее время по страницам газет с завидной периодичностью проскакивают сенсационные сообщения о том, что ученые различных стран справились с проблемой искусственной репродукции различных органов из стволовых клеток, содержащихся в костном мозге и ответственных за долгожительство важных человеческих органов. Посредством увеличения компенсации израсходованных в течение жизненного цикла клеток, можно продлить человеческую жизнь на 10—15 лет. Время идет, но не слышно ни об очередях, ни о талонах, ни о предварительной записи на операцию.

А расходы на болезни, полученные вместе с «подушкой» долголетия, необратимо возрастают. Сегодня в США денежные суммы, затрачиваемые на лечение и уход за пациентами с БА, превышают 100 млрд американских долларов ежегодно.

Что, впрочем, неудивительно, так как 500 человек ежедневно умирают от этой болезни, а общее число больных приближается к 5 миллионам и, предположительно, увеличится до 14 млн через 1 или 2 поколения. По всему миру число больных БА уже сейчас доходит до 15 млн. Число людей, непосредственно занятых в сферах, связанных с этой болезнью (уход, лечение, диагностика, лабораторные исследования и т. д.), достигает 20 млн человек и возрастет до 70 млн. Причем, уже в 2011 году следует ожидать первых заболеваний людей послевоенных поколений, которым в этом году исполнится 65 лет. Затраты предположительно возрастут от 100 млрд в год до 700 млрд к 2050 году. Когда суммируешь всю информацию, почерпнутую из газет, журналов, книг и иных источников, постепенно осознаешь всю сложность поиска выхода из создавшегося положения. Выход, если он и будет найден, потребует от нас пересмотра существующих концепций в пользу новых, учитывающих положение вещей на данный момент и перспективы на будущее. А до тех пор все последующие поколения будут по-прежнему приносить жертвы в борьбе за долголетие. И мы, вероятно, все больше будем приближаться к ситуации, описанной Джонатаном Свифтом в одном из его романов, герои которого живут вечно и с завистью смотрят на чужие похороны.

Человек, в отличие от прочих, живет сверх гарантийных сроков, предоставленных ему судьбоносным конструктором — Природой, — и при этом может оставаться здоровым.

Пока люди молоды, они имеют преимущества, связанные со своей молодостью — стремление к достижению цели и огромный запас энергии. Молодежь, питая иллюзии и надежды, не задумываясь, растрачивает эти преимущества, а государство старается использовать и инвестировать этот потенциал. Банки привлекают студенческими кредитами. Рекламы ориентируются на молодое население. Молодые имеют власть, которую, может быть, не всегда чувствуют. Им действительно принадлежит мир, пусть даже на определенный отрезок времени, длиною в молодость. Молодежь обращается к множеству потенциальных возможностей. Какую из них выбрать? Возможность выбора еще не делает личности. Личность проявляется в борьбе за намеченную цель, когда человек, хочет он того или нет, приучается сносить удары судьбы. «Боль, если она забывается, — уже не боль», — утверждал Канетти. Шекспир тоже об этом знал. Только совместная смерть Ромео и Джульетты спасла яркость их абсолютной любви и защитила от супружеского кризиса, поджидавшего их за углом. Трагедия была запрограммирована жизнью и законами жанра: «Кто кашляет в первом акте — умирает в третьем». Предвидел ли великий драматург социальные конфликты будущих поколений, или жизненный и профессиональный опыт подсказали ему идею облечь своих юных героев в мантию смерти, успокоив навечно и отгородив от кризисов и разлагающего влияния окружающей жизни? Сможем ли мы, в отличие от английского драматурга, уберечь наши чувства и наши души, не дать им зачерстветь от непрерывной борьбы за материальные блага и дойти до третьего акта, не растеряв достоинства и благородства, с которыми герои Шекспира появились в начале пьесы?

Резервы возраста

«Некоторые ученые, — сообщал американский журнал «Cosmopolitan» в ноябре 2001 года, — считают, что минимальный запас прочности каждого из нас равен 200 годам. Причем, имеется в виду не болезненное и немощное существование, а способность как можно дольше жить полноценно, пребывать в здравии и бодрости, работать, любить, рожать и воспитывать детей и т. п. Получается, 100 лет — не такая уж недоступная для человека дата. Сейчас по количеству долгожителей первое место в мире занимает Япония, затем идут США и Вьетнам. В Европе лидирует Франция, далее следуют Великобритания и Германия. Россия, к сожалению, пребывает на одном из последних мест.

Рассмотрим, как обстоят дела в нескольких отдельно взятых государствах:

А что медицина? Готова ли она защитить от болезней, стрессов, генетических изменений и, наконец, от вымирания, угрожающих нам в современных условиях жизни? Согласно анализу, проведенному Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) в 2000 году, по качеству общего комплекса услуг, оказываемых системой здравоохранения, среди 190 стран первое место занимает Франция, затем идут Австрия, Голландия, Швейцария и Германия.

Австрия тратит на медицину 8,3 % валового национального продукта, что составляет относительно небольшую сумму, но 70 % населения в данной стране удовлетворены своей системой здравоохранения. В целом же, в Европе только 40 % граждан довольны медицинским обслуживанием.

Английский писатель Алду Хикли еще в 70-х годах прошлого века написал утопический роман «Мужественный новый мир», в котором с тонким юмором достаточно точно предвосхитил многое из происходящего сегодня. В книге есть ироничное высказывание: «Современная медицина настолько продвинулась вперед, что ни один человек не может считать себя здоровым».

Профессор психиатрии из Кельна Манфред Лутц, достойный последователь Хикли, также написал книгу под названием «Удовольствия жизни» и привел следующую статистику: «Если проводить медицинские обследования по 5 пунктам — больше 95 % обследованных людей будут считаться здоровыми. Если по 20 пунктам — обнаружится, что здоровых людей только 36 %, а если по 100 пунктам — все окажутся больными. Здоров тот, кто недостаточно основательно обследован».

Комиссия Гарвардского университета в Бостоне посредством широкого «сканирования» деятельности медиков установила, что в США ежегодно из-за невнимательности врачей наносится вред почти миллиону человек, а от 45 до 98 тыс. смертельных случаев происходит вследствие установления ошибочного диагноза и дальнейшего неправильного лечения. В Чикаго независимая комиссия хирургов решила проанализировать деятельность одной из клиник. На основании выявленных фактов она пришла к выводу, что почти половина пациентов после оказанной им медицинской помощи получили дополнительные проблемы со здоровьем. Похожие случаи можно без труда найти и в практике европейских врачей. И это свидетельствует не только о человеческом факторе, но и несовершенстве медицинской индустрии в целом. Отсюда следует, что сомнению могут быть подвергнуты версии возникновения тех или иных болезней, методы их лечения, а также целесообразность применения целого ряда новых научно-технических разработок.

И вся беда в том, что особое внимание уделяется не профилактическим мерам, помогающим избежать болезни, а непосредственно болезни, ибо это более рентабельно. Например, расходы, связанные с превентивными мерами, сократились в 1997 году в три раза, поэтому научные разработки, в основном, направлены не на причины, вызывающие те или иные болезни, а лишь на борьбу с симптомами.

Да и мы сами стремимся постоянно соответствовать каким-то определенным нормам и критериям, а это тяжкое занятие, полное риска и неожиданных последствий. Работа над самим собой порой разрушает простое наслаждение жизнью, но мы свято верим, что трудимся во благо своему здоровью. Долой жир с бедер, силикон — в грудь, липосомы — в морщины. Можно ли нас спасти? Профессор Лутц, являющийся не только врачом, но и теологом, замечает: «Наши предки строили соборы — мы строим клиники и больницы. Наши предки преклонялись перед алтарем — мы делаем упражнения для корпуса и талии. Наши предки спасали душу — мы спасаем фигуру».

Следуя общей тенденции оставаться как можно дольше молодыми, мы уже не удивляемся, когда видим за рулем гоночных машин или мотоциклов убеленных сединами, далеко не молодых людей, уверенно выполняющих сложные виражи. Люди пенсионного возраста часто управляют личными самолетами, достойно демонстрируя свое профессиональное мастерство. Спустя один день после того, как 63-летняя японка покорила Эверест, став первой женщиной, поднявшейся на эту вершину, ее земляк в возрасте 65 лет установил новый рекорд в освоении той же вершины, поднявшись на нее из долины Ти! Он стал самым старым альпинистом планеты. А вот сообщение японской полиции города

Осака, проникшее в печать в начале 2002 года: полиции удалось выявить определенные круги проституток, специализирующихся на обслуживании исключительно пожилых людей, причем жрицы любви могли гордиться своей половой активностью, сохранившейся у них до 70-летнего возраста. Граница сексуального возраста, как мы видим, медленно, но верно приближается к глубокой старости, которая уже не хочет быть таковой.

И еще немного статистики: в 2000 году в Германии впервые численность посетителей фитнес-клубов превысила число прихожан, слушающих воскресные мессы. Мы имеем новую религию — здоровье, а точнее, цветущий внешний вид, говорящий о благополучии и устроенности. У этой религии есть и свои жрецы в белых халатах, активно скандирующие: «Не ешьте жирное. Следите за холестерином», и т. п. И мы спешим исполнять команды-обряды.

Попытаемся обобщить все, о чем говорилось, лаконично перечислив основные моменты, открывающие иной взгляд на проблемы, стоящие перед обществом и заставляющие задуматься:

1    — повышение продолжительности жизни;

2    — улучшение ранней диагностической медицинской техники;

3    — разработка новых лекарств и средств по уходу и реабилитации больных;

4    — успехи генетики и биохимии;

5    — улучшение условий труда;

6    — улучшение условий жизни;

7    — увеличение доходов и пенсий.

Необходимо особо отметить и такие отрицательные моменты, как:

♦    ухудшение экологии;

♦    непрерывная интенсификация труда;

♦    учащение стрессовых ситуаций;

♦    внедрение недостаточно проверенных электронных средств информации и коммуникации;

♦    внедрение в быт новых материалов без достаточных данных об их влиянии на физические и психические параметры человеческой личности;

♦    несостоятельность социальных схем и конструкций, их неспособность обеспечить спокойную старость, опасность возникновения высокой задолженности еще не родившихся поколений;

♦    падающая работоспособность;

♦    неуверенность в завтрашнем дне;

♦    девальвация человеческих ценностей;

♦    сокращение социальных услуг;

♦    новые налогообложения и нагрузки, ложащиеся тяжелым бременем на плечи трудящихся и пенсионеров, что ведет к накоплению антагонистических противоречий.

Вышеперечисленные факторы тесно связаны между собой и образуют замкнутое пространство, в центре которого находится современный человек. Он стоит абсолютно незащищенный, покорно ожидая очередную напасть, которая, быть может, окончательно свалит его с ног и безжалостно уничтожит. Горько осознавать, что опасность так близка.

История болезни

Но бичом наступившего столетия станут не рак, не СПИД и не инфаркты. Болезнь, поражающая память и, как следствие, интеллект, будет главным наказанием людей за то, что они нашли возможность продлить свою жизнь.

Еще в начале прошлого века ученые называли БА «молчаливой эпидемией» будущего, имея в виду необычайную скорость ее распространения.    *

Симптомы и признаки заболевания были известны давно. Поэт-сатирик Ювенал, живший в 60-х годах нашей эры, описывал такое психическое состояние человека, при котором он не может отличить раба от члена своей семьи.

В «Материалах для биографии Александра Сергеевича Пушкина» Анненков пишет: «Некоторые еще помнят содержание романа «Фатама, или Разум человеческий», написанного по образцу сказок Вольтера. Речь шла о двух стариках, моливших небо даровать им сына и наполнить его жизнь всевозможными благами.

Добрая фея возвещает им, что у них родится сын, который в самый день рождения достигнет возмужалости, и, вслед за этим, его будут сопровождать почести, богатство и слава. Старики радуются, но фея ставит условие, говоря, что сей естественный порядок вещей может быть нарушен, но не уничтожен совершенно: волшебный сын их с годами будет терять блага и нисходить к прежнему своему состоянию, переживая вместе с тем года юношества, отрочества и младенчества до тех пор, пока снова не окажется в их руках беспомощным ребенком. Моральная сторона сказки состояла в том, что изменение натурального хода вещей никогда не может быть к лучшему».

Алоис Альцгеймер, первым обнаруживший причины возникновения странной болезни, предпринял в начале XX века шаг, по тем временам не совсем обычный. Он вскрыл череп умершей, предполагая, что заболевание вызывается изменениями, происходящими в мозге.

Предыстория же такова: в доме для умалишенных Эмиля Сиоли во Франкфурте-на-Майне А. Альцгеймер в течение длительного времени наблюдал одно необычное душевное расстройство, которым страдала 51-летняя женщина. Молодой врач имел возможность изучать непредсказуемое поведение больной, поскольку ей позволялось свободно, без ограничений передвигаться по территории клиники. А. Альцгеймер столкнулся с неизвестным на тот момент заболеванием. Больная бродила без определенной цели, не ориентируясь в пространстве и времени. Моторика ее движений была явно нарушена, бессвязная речь сменялась полным молчанием.

А. Альцгеймер запротоколировал в истории болезни следующий разговор со своей пациенткой:

«Как Вас зовут?» — «Фрау Августа».

«Кто Вы?» — «Фрау Августа».

«Сколько Вам лет?» — «51».

«Где Вы живете?» — «Ах, Вы уже были у нас!»

«Где Вы живете?» — «Ах, я так запуталась!»

«Вы замужем?» — «Я не знаю. Я же имею дочку 52 лет в Берлине».

Когда А. Альцгеймер просил пациентку что-нибудь написать, например цифру «пять», она писала «женщина». На предложение написать цифру «восемь», она писала «Августа». Выполняя просьбу врача, она неустанно повторяла: «Мне кажется, я потерялась».

После смерти, в результате тщательного обследования, в ее мозге было обнаружено большое количество отложений величиной с рисовое зерно. Корифеи тогдашней психиатрии рассматривали душевные болезни как божественную кару или как последствия распущенности. Мысль о том, что вещественные органические факторы, т. е. видимые изменения в мозге могут быть причиной, вызывающей душевные заболевания, не соответствовала духу времени. В 1906 году, на собрании врачей-психиатров юго-востока Германии, А. Альцгеймер впервые докладывал об особенной форме слабоумия, которая сопровождается резким сморщиванием головного мозга. Слушатели приняли сообщение А. Альцгеймера как личное оскорбление. Ни критики, ни обсуждения фактов! Молчание стало ответом ученому со стороны авторитетных коллег, присутствующих на конгрессе. Между тем, врач представил интересные наблюдения: «Случай с Августой Д. полностью отличался от уже известных психических расстройств, что не позволяло причислить ее к обычным пациентам клиники. Заболевание этой женщины началось с возникновения сильного чувства ревности к мужу и продолжалось 4,5 года, вплоть до смерти. Болезнь сопровождалась глубоким помешательством, дезориентацией, потерей памяти, речи, неспособностью понимать то, что ей говорят».

Никто не задал А. Альцгеймеру ни одного вопроса, а секретарь, ведущий собрание, записал в протоколе: «Никакой дискуссии».

Но в историю медицины вошел именно А. Альцгеймер, который предположил, что те видимые изменения которые он обнаружил в мозге, и были причиной заболевания. Врач, который еще на выпускных экзаменах в гимназии показал «превосходные знания естественных наук», предпринял в начале XX столетия то, что в то время было совсем не само собой разумеющимся.

В 1910 году мюнхенский профессор психиатрии Эмиль Крепе-лин, коллега Алоиса Альцгеймера, в 8-м издании своей известной работы «Психиатрия — учебник для студентов и врачей» сделал более точное описание этого недуга: «Речь идет о медленном развитии необычайно тяжелой душевной болезни с размытыми проявлениями органического заболевания мозга. Больные в течение нескольких лет сильно сдают в своем развитии, становятся забывчивыми, слабоумными, неясно выражаются, не могут себя идентифицировать и обслуживать, не узнают знакомых и близких, раздаривают и раздают предметы личного обихода».

Патологические изменения в мозге врачи обнаруживают и сегодня, но современные микроскопы, электронная и компьютерная техника не дают исчерпывающей однозначной информации, а та дополнительная информация, которая поступает от них, не является основополагающей для диагностики заболевания. В кабинетах невропатологов и специалистов по нервным заболеваниям звучат те же вопросы, которые доктор Альцгеймер задавал своей пациентке 100 лет назад.

Психиатры и неврологи, собравшиеся зимой 1986 года в Базеле, несмотря на свои электронно-микроскопические снимки, точно так же, как их коллеги 80 лет назад, беспомощно смотрели на последствия катастрофы, разыгравшейся в мозге. Почти с философской изворотливостью пытались они выудить возможные причины или хотя бы стадии болезни. «Впечатление, которое я тогда получила — полное замешательство и беспомощность специалистов перед болезнью через 80 лет после ее открытия», — так описывает конгресс 1986 года одна из его участниц, автор книги «Большая забывчивость» А. Фуртмауэр-Шу.

Прошло еще более 10 лет, и в 1999 году на очередной конференции под названием «Молекулярный механизм болезни Альцгеймера», проходящей каждые 2 года, на этот раз в местечке Таос в Мексике, собрались более 200 ученых-биологов со всего мира.

Так случилось, что как раз во время открытия этой конференции по американскому каналу ABC передавалось интервью обозревателя канала Барбары Вальтере с Моникой Левински на тему ее взаимоотношений с президентом США. Вся страна замерла у телевизоров. И в этот же вечер, точно в 20 часов, одновременно с началом интервью, на трибуну конференции с приветственной речью поднялся лауреат Нобелевской премии 1997 года биолог Калифорнийского университета Сан-Франциско Стенли Прузинер. Он начал свою речь, пожимая плечами: «Я не могу конкурировать с Моникой, ибо всем, я думаю, понятно, что ничего нового мы на этой конференции не узнаем».

Итак, накануне нового столетия и тысячелетия выдающийся авторитет признает очередное поражение мировой науки в борьбе с БА, и это несмотря на то, что каждое новое десятилетие нам обещают наконец-то покончить с недугом с помощью современных методов.

В опубликованном в 1997 году объемном энциклопедическом издании монографии «Болезнь Альцгеймера. Руководство-спра-вочник (неврология, диагностика, терапия)», объемом около 1400 страниц, авторы, крупнейшие европейские специалисты по БА в предисловии сообщают о трудностях, которые нужно принимать во внимание: «Широта противоречивых диагностических составляющих (направлений, методов и т. п.), при сильно отличающихся друг от друга критериях, ясно и четко доказывает, что неврологические обследования и исследования могут дать однозначный и окончательный диагноз только при вскрытии мозга умершего человека».¹ Далее авторы пишут: «Клинические, радиологические (КТ, МРТ) и функциональные — SPECT (Single Photon Emission — простая фотоно-эмиссионная компьютерная томография), РЕТ (однофотонная эмиссионная томография) методы обследований не могут обеспечить 100 % точной прижизненной диагностики БА.

Многие опубликованные работы, касающиеся причин возникновения БА, больше похожи на псевдонаучные спекуляции. Их утверждения, в действительности, не базируются на реальных знаниях изменений, происходящих в человеческом мозге. Наличие множества различных мнений показывает, что должен пройти еще длительный период времени, прежде чем будет найдена удовлетворяющая всех теория возникновения БА. Возможно, из бесчисленного изобилия данных когда-нибудь родится новая единая концепция.

Пациенты и их близкие надеются и верят, но плохие результаты в борьбе с болезнью приносят лишь разочарования. Неспособность современной медицины эффективными терапевтическими методами вторгнуться в существующее положение вещей показывает беспомощность сегодняшних врачей. Если принять во внимание то, что многие механизмы возникновения и развития болезни досконально не выяснены, можно признать отсутствие единственно верной унифицированной гипотезы патогенеза БА.

Прогрессирующее течение заболевания требует постоянного ухода и наблюдения за больным. При этом, наравне с самим больным, в процесс болезни оказывается вовлеченным еще, как минимум, один член семьи, который принимает на себя все возрастающую тяжесть ухода за пострадавшим. Современное развитие и финансирование здравоохранения не позволяет государству полностью брать на себя обслуживание подобных пациентов, поскольку это требует слишком больших затрат. Но и не все родственники в состоянии возложить на себя столь дорогостоящие обязанности.

Если осмыслить сложившееся положение, можно увидеть, как социальные основы государства, неспособного обеспечить соответствующий уровень ухода за больными людьми, будут однозначно и необратимо дискредитированы.

Все понимают: здоровое общество стоит денег. Государство не должно перекладывать на кого-либо другого свою ответственность перед гражданами. Государство служит личности, а не наоборот. Это и есть предпосылки истинной демократии».

Проблема касается всех и каждого. Любой человек может оказаться под гнетом разрушительного воздействия БА, независимо от интеллектуальных возможностей, социального статуса и материального положения. В список пострадавших уже попали такие известные личности, как мыслитель и философ Эммануил Кант, американский писатель Марк Твен, интеллектуал Герберт Вернер, бывший президент США Рональд Рейган, богиня Голливуда Рита Хейворт, виртуоз советского футбола Игорь Нетто, звезда советской эстрады Клннлин Шульженко, звезда мирового футбола Ференс Пушкаш.

А что нового принесло нам начало столетия в диагностике, появлении причин и механизма возникновения БА?

В 2003 году на вопрос редактора немецкого журнала «Bunte» относительно генетической теории происхождения БА — теории, с которой многие ученые связывают большие надежды, профессор Ханс Гборг Нехен, руководитель клиники памяти, специализированной на лечении повреждений функциональной деятельности мозга, в немецком городе Эссен, ответил: «Не существует одного единственного гена, который бы необратимо и обязательно вел к этой болезни. В экстремально редких случаях — только в одном случае из 1000 — БА переходит в рамках семьи от одного поколения к другому. К тому же, должны совпадать и другие генетические условия».

На заданный профессору вопрос, известны ли причины возникновения БА, последовал его угрюмый, доходящий до капитуляции человеческих усилий ответ: «Действительно, проведено очень много опытов и исследований. Но они ничего не принесли. Единственный точно установленный фактор риска болезни Альцгеймера — это старость. Люди моложе 60 лет почти не болеют этой болезнью».

Как прав профессор в своей безнадежности и как неправ в отношении возраста!

Горечь пессимизма слышна в его словах: «Современная медицина, к сожалению, не может обнадежить больных. Сенсационный скачок или прорыв в борьбе с БА до настоящего времени не произошел, а что касается работ по применению вакцин, то практическое избавление от болезни можно наблюдать только у крыс».

Пессимизм профессора, миллионов больных и их близких не обескураживает более оптимистичных ученых, которые находятся в постоянных поисках новых средств борьбы с этой болезнью. Острота проблемы ускоряет возникновение новых взглядов, новых концепций, которые одними светилами науки используются для привлечения новых финансовых потоков, другие не хотят расставаться с надеждой, иногда переходящей в иллюзии, а третьи упорно продолжают идти неизведанными путями, раскрывая мало-помалу тайны этой коварной болезни.

Вопрос, который стоит в названии этой части — что мы знаем? — не сводится к доступной инвентаризации всех достижений современной науки в поисках средств борьбы с БА, начиная со времени ее открытия, ибо таких средств еще попросту нет. Речь пойдет о возможных путях и направлениях, ведущих к пониманию механизмов возникновения и развития этой болезни, путях, которыми идут ученые разных стран и специализаций, включая биологов, нейробиологов, химиков, которые впоследствии дифференцировались в еще более узких областях — протеиновых, инфекционных и генетических. За последние два десятилетия было сделано несколько сотен важных открытий, из которых, словно из мозаичных мелких камешков, удалось как бы создать картину понимания различных аспектов возникновения и распространения БА. Многое стало доступным и послужило основанием для новых дискуссий, гипотез и рассуждений.

Поражение мозга

Однако прежде чем соприкоснуться с миром теоретических предпосылок и фантастических прогнозов, гипотетических рас-суждений и почти метафизизических допущений и абстракций, обратимся к картине функционирования головного мозга, при котором он подвергается воздействию БА.

Она начинает свою разрушительную работу в той части мозга, в которой происходит соединение мышления с чувствами, в так называемой энторинальной коре, находящейся в области внутренней части мозга, ответственной за обоняние, и гиппокампе — части лимбической системы. Оттуда, как лавина, разрушение распространяется по пути, длиной в четверть метра, состоящему из нервных клеток, и далее — до коры больших полушарий мозга, — которая у человека особенно сильно развита. И не случайно, исследования последних лет сконцентрированы именно на этом пути развития болезни, ибо больной в первую очередь теряет способность определять запахи, его обоняние резко падает или пропадает вовсе. И большинство тестов, разработанных в последнее время, сводятся к раннему определению БА именно в этой части мозга. Мы знаем из опыта, что запахи вызывают определенные чувства и настроения. Даже сегодня, если кто-то нам не нравится, мы употребляем выражение: «Я его на дух не переношу». И наоборот, сильное раздражение, напряжение, агрессия, страх вызывают определенные запахи различных частей тела. У животных, например у мышей, за обоняние ответствен практически весь большой мозг.

Наш мозг грубо можно разделить на четыре части. Спинной мозг плавно переходит в заднюю часть головного мозга. Здесь находится управление функциями жизнедеятельности человека: дыханием, пульсом, ритмом сердца и давлением. Затем следует средний мозг и промежуточный мозг с гормональными железами, гипофизом и гипоталамусом, которые управляют гормональным обменом веществ.

«Мозговой ансамбль» прикрыт большими полушариями мозга. Этот слой, толщиной от полутора до трех миллиметров, содержит 70 % наших нервных клеток. Из-за высокой клеточной плотности большая кора головного мозга представляется серой. Она разделяется на различные корковые поля, состоящие из клеточных образований или соединений, которые наделены различными функциями. Например, нервные клетки в моторных частях коры головного мозга управляют двигательной системой человека, в то время как в сенсорных полях коры головного мозга перерабатываются восприятия человеческих чувств.

Человек способен выполнять 104 движения телом, головой, конечностями, причем все они воспроизводимы. Например, Гитлер, создавая свой образ оратора, политика и общественного деятеля, учился движениям у великих актеров своего времени.

В глубине мозга находятся, выражаясь компьютерной терминологией, накопители и счетчики чувств: это лимбическая система. Такие чувства, как любовь и ненависть, радость и агрессивность, разрабатываются в части мозга, ответственной за обоняние, которая, как мы уже установили, называется энторинальной корой.

В верхней части нашего мозга и находятся те самые накопители — приемщики и счетчики процессов мышления, логики, и всего того, что определяет интеллект человека. И именно в этой части БА разрушает связи между мыслящим, или думающим, и чувственным мозгом.

Так называемое «короткое замыкание» в мозге, разрушающее контакты между нервными клетками и вызывающее БА, начинается в «разделительной части», которая посредничает между мышлением и чувствами — в энторинальной коре. Это открытие было сделано сравнительно недавно во Франкфурте нейроанатомом Хейко Брааком.

Внутренняя область части мозга, ответственная за обоняние, которая в передней височной части соединяется с гиппокампом — областью лимбической системы — сильно увеличилась в ходе развития живого мира от примата до человека.

Человеческий мозг, с учетом большой погрешности, состоит из 30-100 миллиардов нервных клеток. При расчете следует исходить из того, что примерно 30 нервных клеток помещаются в один куб с длиной стороны 100 цм. Общая длина нервных окончаний мозга составляет 75 км, а включая межклеточные соединения, — 500 000 км. Для того чтобы просто пересчитать клетки мозга, необходимо 23 млн лет.

Когда человек думает, например, при игре в шахматы, он теряет до 2—3 кг за одну партию.

Нервные клетки, во всем своем множестве, объединены в различные группы и группировки, которые соединены между собой, образуя единую электрохимическую систему. Со всех областей думающего мозга, по нервным дорогам и дорожкам бегут сигналы через энторинальную кору, дальше, к лимбической системе, которая заботится о наполнении чувствами и настроениями процессов мышления и действия.

Различные информационные потоки не только проскакивают через энторинальную кору, они также в ней временно задерживаются, взаимосвязываются и взаимодействуют

Все, о чем мы думаем, что мы видим, переживаем — все это в энторинальной коре будет смешано с чувствами, оценено, осмыслено — все это приобретет чувственный оттенок и окраску. Все, что нас глубоко волнует или, наоборот, кажется нам скучным и неинтересным, вызывая у нас радостное или траурное настроение, — все это решается здесь.

При этом все нервные пути из думающего мозга в энторинальную кору должны пройти через узкую «улицу» — трактус перфоранс. Другого пути или альтернативы не существует — его нельзя ни обойти, ни избежать. И именно этот путь в первую очередь разрушается при развитии БА. Отсюда процесс распространяется, словно пожар. Болезнь действует, как тонкий стратег, и ведет себя, действуя в своей агрессивности, согласно бескомпромиссной и категоричной оценке ситуации: «Его ни объехать, ни обойти, единственный выход — взорвать», — данной великим поэтом советской эпохи Маяковским, применительно к совсем другой проблеме: именно взрыв, переходящий в пожар, на стратегически самом уязвимом месте, напоминает эта болезнь, нанося свой коварный удар по человеческой жизни.

Больной при этом еще полон сил и энергии, еще может говорить, чувствовать и мыслить, но делает все это уже не так, как здоровый человек — он не может все это логически связать вместе, осмыслить, сделать выводы из всех охватывающих его ощущений.

Повреждению подвергается и сам гиппокамп, хотя и в меньшей мере, по сравнению с энторинальной корой.

Гиппокамп — это та часть мозга, которая отвечает за превращение краткосрочной памяти в долгосрочную. Он также участвует в процессах запоминания и внимания в рамках краткосрочной памяти. Его разрушение ведет к тому, что пациент может удерживать поступающую к нему информацию только короткое время¹.

Страдает от БА и миндалевидное ядро мозга — структура в лимбической системе, лежащая глубоко за височной частью мозга.

Этот исторически развитый, «старый» отдел мозга обеспечивает и наделяет содержание памяти не только эмоциональными оттенками, но также в значительной мере ответствен за возможность самого процесса восприятия. В миндалевидном ядре принимается решение о степени важности поступившей информации — нужно ее сохранить и запрограммировать в памяти или отсеять и забыть как несущественную?

БА поражает и затылочную область головного мозга, где расположены центры зрения, слуха и осязания, связанные с областями принятия решений. То же самое происходит и в лобных областях, ответственных за способности к языкам, музыке и расчетам.

Картина процесса поражения мозга БА, описанная здесь, не возникла в представлениях ученых неожиданно, а явилась результатом многолетних попыток исследователей раскрыть механизмы возникновения и развития, определить причины появления БА. То, что мы знаем о болезни сегодня — это результат синтеза последних достижений различных направлений науки и техники. С того времени, как Альцгеймер впервые увидел отложения в мозге больного в виде бляшек и узлов, не прошло и ста лет, но уже появилось более 1500 книг, брошюр и статей, на титульных листах которых значится имя — Альцгеймер.

Большую часть этого времени психиатры и неврологи вели дебаты о связи БА с амилоидными бляшками, нейрофибрилярными узлами и с учетом развивающихся методов диагностики, исследований и анализов, не приходя при этом ни к однозначной оценке корреляции этих связей, ни к разработке методов борьбы с ними. Тем не менее, изучение мозга все это время интенсивно продолжалось, начиная от простого установления влияния веса мозга на его функции и заканчивая разработкой сложных методик — например, определения степени пораженности болезнью Альцгеймера.

В середине 80-х годов XX столетия в процесс изучения БА стали вмешиваться ученые, занимающиеся молекулярной биологией.

Примерно в эти же годы в США эта болезнь, разрушив существующее табу, предстала перед глазами широкой общественности.

В 1976 году богиня Голливуда 40-х годов, всеми любимая Рита Хейворт, именем которой была названа первая американская атомная бомба, без присмотра безумно бродила вдоль улиц Беверли Хиллз. Позднее, в конце 80-х годов, уже неспособная что-либо сказать, неподвижная, в полной отрешенности от всего мира, она умирала в Нью-Йорке. И тогда впервые ужасная картина страданий прорвалась к сознанию общественности Америки.

Газету именно с этим сообщением показала мне моя жена, сообщив, что эта болезнь станет причиной ее смерти.

Известно, что президент США Рейган (впоследствии также ставший жертвой этой болезни) в 1982 году, с потрясением узнав о заболевании и смерти своей коллеги по кинематографу, спросил Жоржа Гленнера, директора университета молекулярной патологии: «Что это за болезнь?» — и получил ответ, что речь идет о бляшках и узлах, которые образуются в сером веществе мозга и препятствуют снабжению информацией нейронных клеток. После такого объяснения Жоржа Гленнера Рейган улыбнулся и, внимательно посмотрев на ученого, сказал: «Все, что я знаю об этом — это то, что моя мать умерла в приюте, в конце жизни не узнавая меня».

На эту встречу с Рейганом Гленнер привел с собой Завена Хачатуряна, ученого, которому была поручена организация научно-исследовательских институтов по всей Америке для фронтального наступления на БА. Ознакомившись с состоянием вопроса, он приходит к заключению: «Мы обязаны решить эту проблему, иначе потерпим страшное поражение, потому что число пострадавших будет увеличиваться в два раза каждые 20 лет. Одновременно по нарастающей будет удлиняться период ее протекания. Но это еще не самое страшное. Люди, которые сейчас страдают БА, пережили Первую и Вторую мировые войны, годы тяжких экономических депрессий, некоторые имеют университетское образование (правда, большинство его не имеют). Те, что получат БА в следующем столетии — это представители поколений периода высокой послевоенной рождаемости. В большинстве своем они имели лучшее образование и лучшее питание, поэтому продолжительность БА у них увеличится, по сравнению с теперешними больными. ... Если всесторонне оценить значение этой болезни для общества, то это не только страдания и боль, которые, с точки зрения личности, — весьма важные аспекты. Речь идет о периоде болезни и о том, насколько долго общество сможет себе позволять такое обременение. Рак и инфаркт имеют определенную продолжительность (3—5 лет), вынуждая больного быть зависимым от общества на этот относительно короткий срок. С БА иначе. Срок может растянуться на 20 лет. В это время физически вы живы, не имеете никаких болей, нормально выглядите и, тем не менее, имеете БА и не можете быть независимы».

Жорж Гленнер, владеющий исчерпывающей информацией о состоянии исследовательских работ, направленных на борьбу со столь коварным недугом, знал также и о препятствиях, которые сдерживали поиски ученых, в частности, о неприступности амилоидных отложений, являющихся одной из главных предполагаемых тогда причин нарушения нормальной мозговой деятельности. Именно после этого разговора, а также после публичного обнародования факта заболевания БА самого президента Рейгана американская общественность все больше и больше стала поворачиваться лицом к этой трагедии, распространяющейся с быстротой эпидемии. И именно это внимание общественности было своего рода «стартовым выстрелом» для ученых в интенсификации их борьбы с этой болезнью, благодаря увеличению финансовых потоков.

В Европе психиатры считали эту болезнь чисто американской, которой по эту сторону Атлантики не стоит придавать особого значения. Но вскоре все резко изменилось.

Немецкой группе, руководимой Конрадом Бейройтером, удалось в условиях лаборатории преодолеть одно из препятствий — растворить те самые, до сих пор считавшиеся нерастворимыми, амилодные отложения, которые в начале XX века впервые увидел в мозге больной женщины и описал Алоис Альцгеймер и о которых уже в конце XX века Жорж Гленнер докладывал Рейгану. Тем самым было положено начало научным поискам, которые продолжаются до сих пор.

Упоминаемая нами журналистка А. Фуртмайер-Шу с большим драматизмом описывает свой первый контакт с этой ужасной болезнью в феврале 1986 года.

В качестве корреспондента гамбургской еженедельной газеты «Die Zeit», она посетила симпозиум по анализу старения в Базеле, который регулярно проводит швейцарская фармацевтическая фирма «Сандос».

Заснеженные улицы базельской индустриальной метрополии располагали к хорошему настроению. Но журналистка не замечала прелестей швейцарской природы даже в самую снежную зиму XX столетия. Перед ее глазами стояли кадры диапозитивов, показанные медиками различных стран мира. Это были срезы мозга людей, умерших от БА.

Микроскопические съемки срезов различных областей мозга были усеяны звездо-, кругообразными или подобными волоскам структурами, которые были окрашены в черные или фиолетовые тона. Они показывали характерные для этой болезни отложения. Собравшиеся в зале беспомощно разглядывали красочные диапозитивы с изображением разрушений мозга больных БА. Посредством наивных, неоднозначных толкований и намеков, они рассуждали о звездообразных волокнистых отложениях, прорастающих в нервные клетки структурных тканей мозга, о нейрофибриллярных узлах и амилоиде в кровеносных сосудах. Драматизм, с одной стороны, в смысле понимания надвигающейся проблемы, и полная прострация в научной подготовленности к борьбе с ней, с другой стороны — такова была атмосфера, царившая на симпозиуме.

Амилоидные отложения

Конечно, ученые сообщили кое-какие подробности протекания процессов разрушения головного мозга. Например, было интересно узнать, что еще в 1970 году, на базе исследований мозга 74-х умерших в возрасте от 30 до 98 лет, впервые удалось установить количественную зависимость наличия отложений амилоидных бляшек и нейрофибриллярных узлов от возраста:

0—50 лет — 0 %;

51-60 лет — 0 %;

61-70 лет-21 %;

71-80 лет-60%;

81-90лет-74 %‘.

Именно немецкий биохимик Бейройтер, сумев растворить «отложение» в лаборатории, попал в яблочко, придав научную направленность дальнейшим опытам. Хотя идея пришла совсем с другой стороны глобуса, из Австралии. Там, очевидно, было относительно меньше предрассудков по поводу вскрытия и исследования тканей мозга умерших людей, чем в Европе.

У австралийского невролога Колина J1. Мастерса, доктора королевской клиники в австралийском городе Перт, не было проблем с материалом для анализа БА. Ему не хватало лишь опытного биохимика, который мог бы эти загадочные и почти монолитные образования растворить и расшифровать в общедоступной химической интерпретации, т. е. определить структуру, молекулярный состав вещества, а значит, и его свойства.

На одном из интернациональных конгрессов австралийский ученый знакомится с немецким химиком, специалистом по проблемам молекулярной биологии Конрадом Бейройтером, работающим в то время в Институте генетики в г. Кельне. И с этого времени начинаются путешествия проб мозга в охлажденной упаковке, посредством курьерской почты, из Австралии к берегам Рейна. Смело и без предрассудков, как и его земляк Альцгеймер в начале XX века, вторгается биохимик Бейройтер в разработки по БА и решительно двигает их вперед.

Позднее за эти достижения Бейройтер вместе со своим австралийским коллегой Мастерсом, будет удостоен одной из самых престижных премий в области науки (100 000 долларов США) — премии имени Потемкина Американской академии неврологии. Впервые такая высокая награда была присуждена неамериканским ученым.

«Сотрудничество биохимика с неврологом революционизировало наше современное представление о БА и привнесло важные и качественно новые представления в оценку развития этой болезни», — сказал Давид Кополов, директор научно-исследовательского института психиатрии австралийского города Виктория, при вручении лауреатам премий 2 мая 1990 года в американском городе Майами Бич.

На основании своих методов Бейройтер впервые выдвинул созданную им гипотезу. Он не верил, что отложения в мозге жертв БА являются побочным продуктом болезни, как считалось до последнего времени. «Если количество отложений в мозге связано с уменьшением интеллектуальных способностей человека, то тогда оно должно иметь нечто общее с причиной возникновения этой болезни, — рассуждает биохимик и идет дальше. — Для меня существует взаимосвязь между образованием волокнистых отложений в нервных клетках, нейрофибриллярными узлами, а также нейротическими бляшками в мозговой ткани и отложениями, которые обнаруживаются в кровеносных сосудах мозга больных БА».

С этой вызывающей гипотезой, выдвинутой на основании 20-летней практики в области протеиновой химии и структур органических молекул, Бейройтер анализирует нерастворимые образования вместе со своими юными коллегами в Институте генетики в Кельне. То, что эти образования включают в себя протеин, определил еще в середине XIX века известный химик Аугуст Кекуле. Первооткрыватель бензольного кольца еще в 1859 году основательно изучил образования, которые встречались в мозге здоровых старых людей, не осознавая, с какой болезнью они связаны.

За пять лет до Кекуле, известный берлинский медик Рудольф Вирчов даже дал этим отложениям название. Вирчов назвал волокнистые структуры, которые он увидел в световом микроскопе в препарированных участках мозга, обработав их йодом, — амилоидом, — что означает «крахмалоподобный». Крахмал, который ученые называют амилумом, под действием йода меняет свою окраску. Амилоидные волокна, которые под микроскопом выглядели подобно лучам, отражающимся в куполах баварских церквей времен барокко, — так описал их мечтатель Бейройтер — не содержат крахмала, но они сохранили свое название до сегодняшнего дня.

Эти образования, внешне нежные и привлекательные, в реагентном сосуде были неприступны.

То, что не удавалось поколениям разработчиков БА, удалось в начале 1984 года одному из сотрудников Бейройтера, Герду Мультгаупту. Посредством муравьиной кислоты, одного из самых радикальных средств в биохимии, он переводит амилоид в раствор. Итак, теперь оказалось возможным отделить открытый еще Кекуле белок от нерастворимого вещества. Если белок растворен, то сегодня химик, изучающий протеин, с помощью современной техники легко может определить молекулярную структуру и генетическое происхождение, а также свойства белкового вещества.

Этот успешный результат в Кельне не выносится на суд общественности и пока удерживается от публикаций в научной и специальной литературе. Активно анализируется структура, чтобы установить последовательность аминокислотных составляющих амилоидного протеина.

Бейройтер работает в двух направлениях одновременно. Он анализирует амилоид мозга больного БА и амилоид мозга больного синдромом Дауна. Раньше таких больных называли монголоидами. Клетки этих больных имеют 47 хромосом вместо 46. Хромосома под номером 21 повторена у них трижды, у здорового человека она повторена лишь 2 раза. Считалось, что все, без исключения, люди с трисомией-21 после 50 лет заболевают БА.

Испытания, проведенные с учетом нейрофизиологических методов, показали увеличение квоты заболеваемости БА у больных с болезнью Дауна в разных возрастных группах: от 15 % — в возрасте от 25 до 44 лет, до 45 % — в возрасте от 45 до 64 лет. В возрастной группе старше 65 лет процент заболевания доходит до 75 %. Таким образом, давно предполагаемую связь синдрома Дауна и БА можно считать с большой степенью вероятности доказанной.

Двойное направление поиска полностью оправдало себя. Амилоидопротеин из мозга больных БА и мозга пациентов с синдромом Дауна был идентичен. Он состоит из 42 различных аминокислот и имеет молекулярный вес, равный приблизительно 4000 дальтон. Его назвали А4-протеином. |}-А4-протеин ((3-амилоид), или просто А4. Это наиболее интенсивно исследуемый протеин ушедшего XX века.

Но прежде чем кельнцы успевают опубликовать свои данные в научных журналах, американцы, ничего не знающие о работах коллег, подтверждают их результаты.

Американский исследователь Джордж Гленнер (тот самый, который в свое время давал пояснения президенту Рейгану о сущности БА), работая в Бетесде, в Национальном институте здравоохранения (NIN) Соединенных Штатов, так же как и Бейройтер, использует стратегию двойного направления в своих опытах и исследует одновременно мозг больных БА и больных синдромом Дауна. В отложениях на кровеносных сосудах мозга он обнаруживает тот же амилоидопротеин, который нашли немецкие ученые в бляшках тканей мозга.

Солидным психиатрам и неврологам, специализирующимся на лечении БА во всем мире, осталось только удивляться. Развитие ситуации кажется им очень быстрым — неимоверно быстрым. В ответ на это кельнцы вместе с американскими коллегами делают результаты совместных опытов достоянием научной общественности.

Это приносит нужные плоды, и с тех пор амилоид исследуют многие. Проходят два года, прежде чем ученые всего мира в своих лабораториях сумели воспроизвести опыты немцев и американцев для того, чтобы идентифицировать и убедиться в схожести амилоидопротеинов в кровеносных сосудах и в бляшках мозга больных БА и пациентов с болезнью Дауна.

Бейройтера невозможно остановить — он устремляется дальше. Сейчас его занимает именно сам процесс образования амилоидных отложений. Но на его пути стоят не только трудности техники реализации экспериментов. Он постоянно подвергается резким нападкам со стороны конкурентов. Под сомнение ставится направление его поисков. «Я терял уверенность», — вспоминает он. На научных конгрессах и встречах многие коллеги пробовали отговорить его от продолжения работ.

Между тем, Бейройтер, по профессии не медик, предпринимает в том же 1984 году то, что у многих его оппонентов вызвало недоумение и снисходительные усмешки.

«После того как мы установили идентичность амилоидных отложений в мозге пациентов с БА и в мозге пациентов с синдромом Дауна, мне стало ясно, что наследственная информация для А-4 протеина должна лежать на 21-й хромосоме», — рассказывал он с энтузиазмом.

Бейройтер вспоминает: «Я заказал ДНК человеческой хромосомы 21-го банка, как мы их называем, в молекулярно-биологической лаборатории в Калифорнии с целью идентификации β-амилоида, поставив перед собой задачу не только анализа, но и искусственного синтеза β-амилоида на основе ДНК».

Двойная нить ДНК хромосомы 21 состоит из 50 млн составляющих, так называемых базисных пар. Это соответствует информационному тексту из 50 млн букв. Их точная последовательность будет расшифрована много позже, осенью 2000 года.

А пока, чтобы эти наследственные нити сохраняли свои свойства во время путешествия через Атлантику, они упаковывались в так называемые бактериофаги. По прибытии в Кельн, ДНК были изучены. Бейройтер хочет знать, находятся ли в 50 млн составляющих хромосомы-21 какие-либо признаки присутствия структурных образований β-амилоида. Поскольку структура β-амилоида была им уже расшифрована, можно было пойти путем, обратным тому, который происходит в природе — из «букв» ДНК самому попытаться собрать нужный участок хромосомы, участвующей в образовании этого белка.    

Всеобщая мобилизация

Международные организации все больше осознают угрозу надвигающейся беды. В мае 2000 года в Брюсселе, в рамках Евросоюза, одной из комиссий Европарламента был представлен меморандум, разработанный видными учеными разных стран Европейского континента, о новой диагностике и развитии синдрома MCI (Mild cognitive impairment — легкое когнитивное ухудшение), который в настоящее время охватывает до 17 % населения старше 65 лет. Особенно важное обстоятельство делает раннее диагностирование этого синдрома крайне важным:

от 1/₂ до ²/₃ таких пациентов с этой болезнью через 5—7 лет развивается деменция.

У 1/₃ пожилых пациентов с MCI уже через 2 года диагностируются деменции альцгеймерского типа, а после 3 лет — уже у 40 %.

Типичным симптомами MCI являются очевидное ухудшение памяти, концентрации и внимания. Активность пациентов при решении повседневных задач еще сохранена, но при необходимости справляться с многопрофильной деятельностью, наблюдаются признаки несостоятельности. При этом повышается и вероятность несчастных случаев. Качество жизни пациентов также ухудшается.

«Срочная необходимость раннего диагностирования и начала терапии — настоятельное требование времени», — считает профессор Венского университета доктор X. Катшниг.

Долговременные наблюдения показали, что присущие человеку способности, в том числе и уровень активности, подвержены различным колебаниям. Но на определенном индивидуальном уровне они относительно постоянны, как говорит профессор Джоан Моррис из Сент-Луиса. Поэтому каждое изменение имеющихся способностей представляет собой своеобразный возможный сигнал начала болезни. Такие легкие когнитивные нарушения могут быть выявлены у пациентов в так называемых амбулаториях или клиниках памяти.

И хотя до сих пор не существует определенной концепции, касающейся диагностической оценки синдрома MCI, профессор Петерсон из клиники MAYO (США) предложил следующие диагностические критерии:

♦    жалобы пациента на затруднения с памятью, подтвержденные близкими;

♦    объективный дефицит памяти;

♦    относительная сохраненность общих способностей (Mini Metnal-status MMSE > 24);

♦    нормальное поведение — способность справляться с требованиями повседневной жизни;

♦    отсутствие психических расстройств.

Поскольку типичная форма MCI переходит у многих больных в явную деменцию, MCI рассматривается как предстадия БА или деменции, обусловленной другим церебральным заболеванием.

Диагноз в ранней стадии помогает облегчить больному планирование будущей жизни, а также выбрать оптимальное, в соответствии с длительным прогнозом, лечение, учитывая желания больного, ибо 90 % мозга все еще нормально функционируют.

В США, например, испытывается специальная перспективная программа, которая покажет, можно ли с помощью различных медикаментозных вмешательств, например, при помощи ривастигмина и экселона или арицепта, отодвинуть у пациентов с синдромом MCI диагноз БА.

Известный мюнхенский психиатр Александр Курц, прописывая своим пациентам лекарства на основе ингибитора холинэстеразы, советует им: «Старайтесь использовать то, что еще есть. Если вам доставляет удовольствие путешествовать — путешествуйте. Если вам нравится опера — ходите в оперу. Если вы имеете дом на юге Франции, поезжайте туда и живите в нем в свое удовольствие. Но делайте это сейчас».

В США медикаменты на основе ингибитора холинэстеразы врачи предлагают всем пациентам с БА, советуя: «Если это вам помогает — принимайте. Но, прежде всего, живите полной жизнью и испытывайте удовольствие от жизни».

Совсем другая ситуация в Австрии и Германии. Согласно одному расследованию, проведенному берлинским обществом «Благотворительность», было установлено, какие именно лекарства прописывают практикующие домашние врачи-неврологи своим БА-пациентам.

Половина пациентов в Германии с легкой и умеренной стадией БА получают не арицепт и экселон, а ноотропил. Причем последний медикамент, по данным на 2000 год, выписывался ежегодно на сумму 1,6 млрд марок — это сумма, которая тратится на покупку лекарств, выписываемых врачами для улучшения обмена веществ в мозге.

Подобного метода лечения придерживаются и в России. Ведущий специалист научно-методического центра по изучению БА, профессор С. И. Гаврилова считает, что «неадекватное назначение психотропных средств, в частности препаратов, имеющих антихолинергические эффекты, нейролептиков, Я-блокаторов, бензоди-азепинов и седативных гипнотиков, особенно часто утяжеляет симптомы деменции».

Эти лекарства в США для лечения БА вообще не допущены, «так как при уже -имеющейся деменции никакого, хоть сколько-нибудь значительного, эффекта от них ожидать нельзя».

«Рациональное» применение медикаментов в Германии обусловлено, не в последнюю очередь, относительно низкими возможностями финансирования здравоохранения. Например, для одного пенсионера в течение квартала врач может выписать медикаментов всего на 60 евро, а однодневная доза арицепта стоит 8 евро.

«Платите из собственного кармана, — советует известный немецкий исследователь БА Конрад Бейройтер, членам семьи которого болезнь БА нанесла необратимые потери. — Я думаю, что это изменится тогда, когда однажды больной БА в передовице газеты «Bildzeitung» сообщит о том, что ему отказано в выдаче медикаментов».

Цитируемая нами профессор Гаврилова, оценивая ситуацию, сложившуюся в России, прогнозирует на ближайшие десятилетия рост численности больных, страдающих БА, и отмечает почти полное отсутствие в практической медицине России доступных средств лечения этого тяжелого недуга. Это требует принятия неотложных мер, с одной стороны, для разработки эффективных средств и методов терапии заболевания, а с другой — обеспечения этими медикаментами пациентов, большинство из которых не могут позволить себе приобрести необходимые дорогостоящие лекарства. Актуальные проблемы фармакотерапии БА, в том числе, создание методов терапии, стабилизирующей нейродегенеративный процесс, и разработка дифференцированных терапевтических подходов являются в высокой степени актуальными задачами для медицинской науки России.

Вопрос финансирования лечения и ухода за больными  БА совсем не прост, вследствие того, что рынок потребления и стоимость медикаментов непрерывно возрастает.

В 1993 году расходы по лечению, уходу и обслуживанию больных БА в США достигали $82 млрд — это в 6 раз выше затрат, связанных с уходом, лечением и реабилитацией пациентов, парализованных после кровоизлияния в мозг. Высокие затраты связаны и с тем, что они являются результатом повседневной, 24-часовой помощи, которая необходима больному с выраженной (тяжелой) деменцией, так как он не может выполнить ни одной функции по самообслуживанию. По свидетельству австрийских специалистов такой пациент требует 4,7 единицы обслуживающего персонала для обеспечения непрерывной опеки и ухода.

Размещение больных в муниципальных и государственных приютах и домах для престарелых стоит колоссальных средств, которые в будущем станет невозможно покрывать ни новыми источниками финансирования, ни уже существующими традиционными доходами.

Ситуация в США показывает, что в расчеты по уходу за больным должны быть включены и расходы, связанные с затратами семей пострадавшего, ибо большинство больных в начальных стадиях БА находятся дома, опекаемые своими родственниками. Стоимость домашнего ухода за одним пациентом составляет $30 в день. Суммарные расходы на всех больных БА в США достигают $100 млрд в год.

Можно считать, что в эту сумму входят и весь комплекс исследовательских работ, диагностика, производство и разработка лекарственных препаратов, уход за больными в семьях, а также госпитализация и размещение таких больных в государственных учреждениях — все это выражается суммами, которые эквивалентны национальным бюджетам многих стран, вместе взятых.

Одно только сокращение скорости развития болезни может принести снижение расходов до $ 50 млрд в год.

Модернизированное оборудование, разработка новых методик и новых критериев диагностики болезни, психологическая и физиотерапевтическая работа с пациентами — все это приводит к сокращению визитов к психиатрам, уменьшает время пребывания в стационарах, позволяет долгое время осуществлять заботу о пациенте в более дешевой форме.

В ходе работы над книгой, в течение 5 лет, мне попадались самые разные статистические данные и прогнозы о количестве случаев заболеваний БА. Эти цифры неуклонно меняются в сторону роста. Так, по относительно свежим статистическим данным, в Австрии, с ее 8-миллионным населением, уже не 100 000, а 200 000 больных, и 500 000 находятся в предстадии заболевания. Во всем мире — 18 миллионов случаев заболеваний. «В последующие 50 лет их количество удвоится», — говорит профессор Дель-Бьянко, президент австрийского общества БА.

В странах Европейского сообщества (ЕС), по сообщениям из Брюсселя, по меньшей мере, 4,8 млн людей страдают БА, и эта цифра имеет тенденцию к росту. К ней следует добавить еще 10 млн ухаживающих за больными членов их семей. Поэтому не следует удивляться, что в 2000 году ЕС дополнительно к бюджету значительно увеличило ассигнования на проведение научно-исследовательских работ в этой области. Свой вклад вносят также многочисленные частные и общественные фонды, государственные целевые программы финансирования, охватывающие разработку новых лекарств, методик и приборов ранней диагностики, создание пилотных моделей и условий повышения качества жизни больных и улучшения ухода за ними. Первичный страх смерти уступает место страху перед старостью.

О масштабности мер в негосударственных областях свидетельствуют работы, начатые институтом Больцмана в Вене: 1800 человек в возрасте 75 лет, жителей одного из близлежащих к институту районов Вены, будут на один день приглашены в клинику для детального контроля головного мозга.

«Для того чтобы иметь интернациональную квалификацию и получить статус научного признания исследования, нам надо, чтобы степень участия населения в нем соответствовала примерно 60 %», — заявляет научный руководитель проекта, теперь уже профессор, Фишер.

В случае подтверждения диагноза кандидаты, готовые к добровольному участию в эксперименте, будут обеспечены как медикаментами, так и всесторонним уходом.    

Через 30 месяцев будут вторично обследованы те пациенты, которые при первом тестировании были квалифицированы как здоровые, что должно снизить риск появления заболевания.

Благодаря современным медикаментам, таким как ингибиторы ацетилхолинэстеразы, можно замедлить развитие болезни, но необходимо как можно раньше посредством известных тестов установить начало болезни, первые ее симптомы. Впоследствии домашний врач может всеми имеющимися средствами сдерживать развитие болезни.

Поэтому очень важно своевременное и как можно более раннее диагностирование болезни. Диагноз должен быть поставлен на 4—5 лет раньше появления объективных симптомов. До 30 % всех 80-летних страдают БА, но только 2—3 % из них получают необходимые медикаменты.

Особое внимание будет уделяться психическому состоянию больного. Характерные черты личности у пациентов с БА до наступления продвинутой стадии еще хорошо сохраняются, но уже с самого начала болезни пациенты подвержены страху и депрессии. Хотя именно эти симптомы других психических заболеваний (так называемые псевдодеменции) могут симулировать картину БА. Поэтому будут, очевидно, усовершенствованы критерии, исключающие псевдодеменции, которые поддаются лечению антидепрессантами.

Начиная с 2001 года в Венском институте Больцмана используют для диагностики БА более точную позитронно-эмиссионную томографию. Целью ее является сравнение и оптимизация всех критериев, тестов и наблюдений для диагностики болезни и, как следствие, возможность более быстрого и эффективного вмешательства посредством создания общих схем и рекомендаций в борьбе с этой тяжелой болезнью.

Вакцина

Многообещающим направлением лечения БА, которому уделяется особое внимание ученых, является попытка найти вакцину против этой болезни. Об этих разработках сообщил известный журнал «Nature» в последний год уходящего столетия, отмечая их в числе прочих революционных открытий, должных принести нам избавление от многих недугов, разрушающих мозг.

Сотрудники ирландской фирмы «Элан» провели опыт на мышах, инъецируя им вещество AN-1792, которое отодвигает начало образования сенильных (амилоидных) бляшек на шесть месяцев. Перед этим мыши получили человеческий ген белка — предшественника амилоида, после чего и у них было выявлено наличие отложений амилоидного белка.

Этот эксперимент показывает, что процесс отложения амилоида и, тем самым, начало развития БА можно отодвинуть. Шесть месяцев жизни мыши соответствуют двенадцати с половиной годам человеческой жизни — на такое время можно отодвинуть начало и последующее развитие болезни. Более того, даже в прогрессирующей стадии болезнь, по-видимому, можно повернуть назад.

Этот опыт проводился и с 12-месячными крысами, которые несли в себе ген БА и у которых были обнаружены массивные отложения амилоида. Посредством вакцинации процесс возвратился к исходным позициям. Амилоидные отложения исчезли, они исчезли даже у 18-месячных мышей, с еще более массивными отложениями амилоида.

Томас Вишневски, Генриетта Шольцова и их коллеги сделали прививки 11-месячным мышам, у которых появились первые амилоидные белковые отложения (так называемые бляшки). Спустя семь месяцев мозг мышей был исследован. При этом было установлено, что количество амилоидных бляшек в коре головного мозга, ответственном за высокую функциональную деятельность, сократилось на 89 %. В гиппокампе количество отложений уменьшилось на 81 %. Содержание амилоида, вызывающего образование амилоидных бляшек, уменьшилось на 57 %.

Упомянутое нами вещество AN-1792, способное разрушить и ликвидировать уже существующие амилоидные отложения, базируется на введении фрагмента амилоидного предшественника, в ответ на которое у животных образуются антитела, стимулирующие иммунную систему.

Томас Вишневски и его коллеги предполагали, что при испытании на людях могут возникнуть проблемы, так как реакция организма на вакцину может быть губительна для нервных клеток, ибо вакцина может беспрепятственно пройти с кровью барьеры на пути в мозг, образовать вредные волокна или стать зародышем образования новых волокон. Поэтому был разработан пептид, который имел очень важную задачу: он предотвращал образование нерастворимой формы амилоида.

«Мы думаем, что наша прививка не вредна для человеческих клеток, так как она не накапливается в бляшках», — считает Блас Франгионе, один из руководителей проекта.

Как только эту вакцину можно будет применить к человеку, ее можно будет прописывать больному уже при малейших нарушениях памяти.

Первые клинические опыты с вакциной уже начались в США. Примерно 100 пациентов в США и Англии уже получили такую вакцину. Известно, что она хорошо усваивается больными. Большие надежды возлагаются и на то, что с помощью вакцины активируются иммунные клетки, которые буквально пожирают отложения.

Испытываемые на БА-пациентах различные прививочные препараты, прошедшие испытания на животных, показывают неплохие результаты. Однако многие ученые утверждают, что такие вещества опасны для человека. Но американцам удалось разработать состав вакцины, действующей на амилоидные отложения в мозге, и, по их мнению, совсем безопасную.

На Всемирном конгрессе 2000 года, посвященном БА, представители фирмы «Еlan» подводили первые итоги применения вещества AN-1792. К этому времени работа, проведенная со 100 пациентами в рамках первой фазы исследования, уже дала свои результаты.

«Мы очень довольны успехами в первой фазе, которые показывают, что AN-1792 хорошо усваивается, — комментирует доктор Дейл Шенк, заместитель руководителя проекта фирмы «Элан фармацевтика», и далее уточняет: — Мы пришли к пониманию процесса того, как прививка удаляет амилоидные бляшки из мозга и предотвращает образование новых».

Во время дополнительных экспериментов с AN-1792 на животных подтвердилось, что прививка ведет к образованию p-амилоидных антител, которые воздействуют на амилоидные бляшки, вызывая их активное удаление из мозга.

«Амилоидные бляшки ведут себя как захватчики, — объясняет Шенк. — Мы убеждены, что мы сможем обуздать этих пришельцев, спасти миллионы людей и их семьи, помочь больным, которые живут с этой жуткой болезнью».

«Еще несколько лет тому назад разговоры о возможных прививках против БА вызывали большой скепсис и недоверие, — говорит доктор Билл Тайс, вице-президент общества Альцгеймера в области медицины и науки. — Заявления, основанные на солидной научной работе, дают нам большие надежды. Теперь мы испытываем действие вакцины в традиционной медикаментозной терапии в качестве разрушителя амилоида. Мы приближаемся к тому, что наше вмешательство вскоре в корне изменит течение болезни».

Но от действенной терапии БА медицина еще очень далека. Несмотря на то, что первые эксперименты на животных вызвали фурор, в конце января 2002 года клинические испытания на пациентах были временно приостановлены. После того как прививку получили более 300 пациентов по всему миру, были выявлены менингиты (воспалительные процессы в мозге), что повлекло за собой прекращение экспериментов. Более точный анализ всех случаев показал развитие менингита только у 18 из 300 человек.

И, тем не менее, и доказательства успеха были налицо. Состояние 30 пациентов, наблюдаемых в клинике Цюрихского университета под руководством Роджера М. Нитша и Кристофа Хока, продемонстрировало, что вакцина из агрегированного Р-амилоида не только замедлила распространение заболевания у большинства из них, но и во многих случаях приостановила его. Опыты показали, что терапия с AN-1792 ведет не только к созданию антивещества для противоборства массивным отложениям р-амилоида в мозге пациентов с БА, но и в действительности помогает, что до последнего времени удавалось фиксировать только в опытах на мышах.

Из 30 цюрихских пациентов с деменцией умеренной и тяжелой степени 24 были дважды вакцинированы с интервалом в один месяц, причем шесть из них получили плацебо. Контроль осуществлялся «вслепую» — ученые не знали, кто из больных получил вакцину. Через год после вакцинации у 20 пациентов в крови были обнаружены сильнодействующие антитела против амилоидных бляшек в мозге. У пациентов, не получавших плацебо, эти антитела выявлялись только в очень слабой форме. После применения вакцины у двух пациентов удалось установить заметное улучшение общего состояния. Это заключение подтверждено недавним сообщением научного журнала «Nature Medicine», согласно которому у одного пациента, страдавшего БА и умершего от эмболии легких, критические области мозга после вакцины AN-1792 были практически свободны от амилоидных отложений. Вместо этого бляшки были обнаружены в защитных клетках мозга, которые при взаимодействии с антителами вакцины практически «поедали» злокачественный амилоид.

Для науки эти результаты имеют еще и другое значение. Они являются очень важным доказательством того, что β-амилоидный белок играет центральную роль в возникновении и развитии БА.

Хотя при этой болезни, кроме амилоидных бляшек, возникают и другие типичные изменения мозга, например нейрофибрилярные клубки, массовое отмирание нервных клеток, связанное с потерей синапсов, тем не менее, можно предположить, что положительных результатов можно уже достигнуть, сконцентрировав усилия терапии преимущественно на борьбе против амилоида.

В этой связи интересен новый метод контроля, разработанный там же, в Цюрихе. Это отработанный на мозге мыши специальный тест, посредством которого можно было проследить реакцию между антивеществом и амилоидной бляшкой посредством флюоресценции красящего вещества.

На принципе флюоресценции, происходящей при взаимодействии специального вещества, вводимого в мозг, с β-амилоидом, делающего его видимым при позитронно-томографическом исследовании, основан метод определения динамики развития БА. Разница изображений, полученных у больного и здорового человека, видна при свечении, показывающем те зоны, в которых происходит накопление р-амилоида. Благодаря новой методике (разработка 2004 г.) стало возможным диагностировать БА на ранней стадии и уточнить другие причины старческого слабоумия.

Зафиксированная иммунная реакция хорошо соотносится с клиническим состоянием пациентов: чем активнее действующие вещества вакцины проникали в слои амилоидных бляшек, тем лучше были результаты когнитивных тестов. Опросы лиц, ухаживающих за больными, подтвердили, что пациенты значительно лучше справлялись с повседневными обязанностями при наличии в крови высокоактивных форм антител вакцины. Только вот позитронно-эмиссионная томография пока еще слишком дорога, чтобы применять ее в обычной клинической практике.

В будущем Нитш и Хок планируют проверить своих пациентов на длительность сохранения эффекта вакцинации. Их результаты станут решающими. Только тогда можно будет думать о модифицированной вакцине и ее дальнейших клинических испытаниях.

Мечта генетиков

Природа наделила нас всех примерно одинаковой конструкцией клеточных структур, или так называемых клеточных ансамблей, которые образуют электрохимические группировки, кибернетически управляемые между собой, в результате чего возникает «мелодия», «мотив», или, как говорят литераторы, «драматургия», или «сценарий» нашей жизни.

Но судьба написала для каждого из нас свой особый сценарий, который должен быть реализован в соответствии с индивидуальными «художественными» — биологическими — достоинствами или недостатками. По законам сцены, каждый из нас должен в определенном месте и в определенное время произнести определенный текст. Возможно, перефразируя именно эту мысль, лауреат нескольких Нобелевских премий Лайнус Полинг однажды сказал: «Необходимым условием хорошего здоровья является наличие нужных молекул в нужном количестве, в нужном месте организма, в нужное время».

Но если Полинг лишь определяет оптимальные условия для нормального функционирования организма человека, то Нобелевский лауреат в области генетики Джеймс Ватсон требует активного вмешательства современного общества в генетические тайны человеческого организма.

«Я сторонник контроля генетической судьбы наших детей, — заявляет он. — Но ни одно правительство не берет на себя ответственность за управление эволюцией человека». Ватсон имеет в виду эмбриональную терапию — генетическое вмешательство, являющееся на сегодняшний день во всем мире табу, поскольку измененные гены, во-первых, будут переданы потомкам, во-вторых, эта терапия открывает путь к созданию человека «на заказ».

Современная генетическая терапия направлена на замещение, например, «плохих» генов в организме взрослого человека (при наследственных заболеваниях) или на избавление от сложных болезней, таких, например, как рак или БА. Но ограниченные возможности терапии — применение вирусов в качестве векторов-транспортеров генов — не позволяют доставить достаточное количество измененных генов к нужной цели. Поэтому 10 лет развития генетики и тысячи опытов терапии почти не принесли эффекта. «Наш организм научился в ходе тысячелетней эволюции отвергать чужие гены, — дополняет доктор Френч Андерсон, участник первых опытов «соматической генетики». — Мы наивно предполагали, что трансплантировать гены — простая задача». С помощью эмбриональной терапии она становится действительно простой. «Мы неизбежно прибегнем к этому виду терапии, вопрос лишь в том — когда и как», — заключает он.

Его оптимизм не нашел резонанса на конференции 1998 года — такие генетические вмешательства были отвергнуты большинством исследователей, считающих их опасными, поскольку генетические изменения, вызвающие нежелательный эффект, непросто повернуть вспять.

Все же ученые не перестают мечтать. И о мечте многих микробиологов вмешаться в клеточные процессы говорит сотрудник

Венского института молекулярной патологии Ким Насмит, который за свои исследования получил одну из высших наград Германии: «Речь идет о том, как клетки репродуцируются и размножаются. Это — основной вопрос всего живого. Что особенно интересно — как могут клетки выполнять эти сложные задачи деления?

В каждой человеческой клетке существует от 30 до 50 тысяч различных протеинов, мембран и других составляющих — в целом, примерно 100 000 частей, которые должны удваиваться и делиться. Инструкции для всех этих активных процессов лежат в хромосомах. И протекание процессов деления клеток должно быть хорошо организовано. Это так называемые вопросы менеджмента, управления».

Не доставка в организм медикаментов со всем комплексом разрушительных побочных действий, а разработка медикаментов «на заказ, по размеру» и без побочных действий, т. е. целенаправленная подача их в нужное «географическое» расположение очага недуга с максимальным концентрированным эффектом попадания, — значительно улучшает результат лечения и ведет к весомым экономическим эффектам. Успех в решении этой проблемы ученые видят в расшифровке генома человека.